Статья на основе материалов из Википедии

{{Учёный | Имя = Леонид Леонидович Рыбаковский | Оригинал имени = | Изображение = | Ширина = | Описание изображения = | Дата рождения = 21.4.1931 | Место рождения = , РСФСР, СССР | Дата смерти = | Место смерти = | Гражданство = →{{Флагификация|Россия|размер={}}} | Научная сфера = , демография , социология | Место работы = | Альма-матер = | Научный руководитель = | Знаменитые ученики = С. В. Рязанцев | Известен как = | Награды и премии = {| style="background:transparent" | |} }} Леони́д Леони́дович Рыбако́вский (род. 21 апреля 1931) - советский и российский демограф , социолог и экономист . Доктор экономических наук , главный научный сотрудник РАН (ИСПИ РАН).

Биография

Внёс вклад в теорию миграции населения, предложил этнодемографический метод оценки людских потерь. Автор более 200 научных трудов (в том числе 10 авторских монографий и более 30 разделов в коллективных монографиях) .

Автор десятков статей в журналах «Народонаселение», «Социологические исследования », «Политическое образование», «Вестник статистики», «Социальное партнёрство», «Этнопанорама», «Российская Федерация», «Социальная и демографическая политика», «Международная экономика». Автор статей в социологических и демографической энциклопедиях, справочниках по экономике труда и социальной политике .

Член коллегии Министерства здравоохранения и социального развития Российской федерации, член координационного совета по социальной стратегии при председателе Совета Федерации, член научно-экспертного совета Федеральной миграционной службы.

Под его руководством была разработана Концепция демографического развития РФ на период до 2015 года, одобренная правительством в 2002 году.

Награды

Награждён медалью «За доблестный труд», медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, Орденом дружбы, золотой медалью МГУ за выдающийся вклад в демографическую науку, серебряной медалью им. П. Сорокина за развитие социологической науки, серебряной медалью ВДНХ за достигнутые успехи в развитии народного хозяйства СССР, медалью «Ветеран труда», нагрудным знаком «Отличник социально-трудовой сферы».

Научные труды

Монографии

• Проблемы формирования народонаселения Дальнего Востока (монография). - Хабаровск, 1969. - 200 с.
• Народонаселение Дальнего Востока за 100 лет (монография). - М.: Наука, 1969. - 180 с.
• Региональный анализ миграций (монография). - М.: Статистика, 1973. - 159 с.
• Методологические основы прогнозирования населения (монография). - М.: Статистика, 1978. - 208 с.
• Миграция населения: прогнозы, факторы, политика (монография). - М.: Наука, 1987. - 199 с.
• Население Дальнего Востока (монография). - М.: Наука, 1990. - 170 с.
• Людские потери СССР и России в Великой Отечественной войне (монография) . - М.: Каталог, 2001. - 192 с.
• Миграция населения (выпуск 5) Стадии миграционного процесса (монография). - М., 2001. - 159 с.
• Прикладная демография (монография). - М.: ИСПИ РАН, 2003. - 206 с.
• Миграция населения (вопросы теории) (монография). - М.: ИСПИ РАН, 2003. - 238 с.
• Воспроизводство трудовых ресурсов Дальнего Востока (монография). - М., 1969. - 125 с.
• Территориальные особенности народонаселения РСФСР (монография). - М.: Статистика, 1976. - 230 с.
• Социальные факторы и особенности миграции населения СССР (монография). - М.: Наука, 1978. - 141 с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Демографические процессы в социалистическом обществе (монография). - М.: Финансы и статистика, 1981. - 295 с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Население СССР за 70 лет (монография). - М.: Наука, 1988. − 214 с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Демографическое будущее России (монография). - М.: Права человека, 2001. - 51 с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Стабилизация численности населения России (монография). - М. Издательство ЦСП, 2001. - 262 с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Демографическое развитие Ханты-Мансийского автономного округа: ситуация, прогноз, политика (монография). - Ханты-Мансийск, 2002. - 212с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Демографическое развитие Самарской области: Проблемы и направления политики. - М.: Глобус, 2003. - 206 с.
• Рыбаковский Л. Л. и др. Демографический понятийный словарь. - М.: ЦСП, 2003. - 351 с.
• Рыбаковский Л.Л. 20 лет депопуляции в России - Москва: Экон-информ, 2014 - 228 - ISBN 978-5-9506-1114-8 - 500 - ru

n3.doc

Три стадии миграционного процесса.

(Очерки теории и методов исследования)

В монографии представлена концепция трехстадийности миграционного процесса, включающая формирование подвижности, собственно переселение и приживаемость новоселов в местах вселения. Рассмотрение каждой стадии сопровождается изложением различных методических приемов, с помощью которых можно получить адекватное представление о миграционном процессе.

Для всех, кто интересуется проблемами миграции

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Предлагаемая работа – не учебник и даже не учебное пособие. Это теоретические и методические разработки автора, объединенные вокруг общей темы – концепции трех стадий миграционного процесса. Основу книги составил материал двух монографий, написанных в 70-е и 80-е годы (115, 118). Эти книги не только изрядно устарели, но и стали малодоступными. К тому же сегодня появилось большое число тех, кто с огромной энергией включился в изучение современных миграционных проблем, не обладая для этого достаточными знаниями в сфере миграции. Частично материал раннее опубликованных книг был опущен, т.к. он перестал соответствовать современным реалиям и нашим представлениям о том времени.

Вместе с тем, в работу включен материал, в основном, статистический, относящийся к российской действительности. В книге не только и не столько авторские разработки, в ней много из того, что было результатом многолетнего труда ученых дореволюционного и советского времени. Без огромного теоретического багажа, созданного нашими предшественниками и оставшегося в наследство не только нам, но и тем, кто придет позже, не возможно иметь собственные представления. К сожалению, в 90-е годы ХХ столетия появилось очень мало новых теоретических «изысков». И это объяснимо, в период «бури и натиска», становления рыночных отношений, авторы миграционных работ бьются отнюдь не за теорию, а за выживание в новой системе, для которой самым привлекательным, как это не пошло звучит, являются деньги.

Таким образом, изменение социально-экономического базиса и политической системы в России, приведших к сильнейшей трансформации миграционных процессов, появление огромного числа тех, кто стал заниматься проблемами миграции населения, не имея достаточного опыта и знаний в этой области науки, и желание автора подвести черту под его более чем сорокалетним изучением этой проблематики – вот мотивы появления этой книги. Многие вопросы остались за пределами ее страниц. В частности, автор обошел такие ворвавшиеся в нашу научную жизнь понятия как «интеграция иммигрантов», «миграционный потенциал» и др. Все они ждут своего часа. Нет пока монографических обобщений вынужденных миграций, как это сделано в области иммиграции (Е.С. Красинец, Т.М.Регент), внешней (международной) миграции (В.А. Ионцев, А.Н.Каменский, С.В. Рязанцев) и т.д. Отсутствуют разработки целостной концепции миграционной политики государства, нет теории управления миграциями в рыночных условиях. Словом, остается еще много пространства для научных поисков.

Л.Л. Рыбаковский
ГЛАВА 1

МИГРАЦИЯ КАК СОЦИАЛЬНО - ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ

ПРОЦЕСС
1.1 Миграционное движение населения и его особенности

Существование различных точек зрения по тем или иным научным проблемам довольно часто может быть объяснено до тривиальности просто: они возникают из-за того, что для одних и тех же понятий используются разные, а для различных понятий применяются одинаковые термины. Бесконечные и порой бесплодные дискуссии по поводу разных научных дефиниций часто уводили, а порой уводят и в настоящее время ученых от анализа объективных общественных явлений. Этот феномен давным-давно подметил выдающийся российский историк В.О. Ключевский, который говорил, что в научном поиске иногда увлекаются филологическим решением вопросов, т.е. исследуются не явления, а слова. В результате такого "филологического" метода порой оказывается, что для полюбившихся терминов в жизни не находится тех явлений, ради которых затевался весь сыр-бор. Последнее обычно случается тогда, когда пренебрегают принципами материалистической диалектики, причем в настоящее время делают это частенько из-за нелюбви к ее создателям.

Согласно материалистическому пониманию общественного бытия каждое понятие независимо от применяемой терминологии является лишь формой адекватного выражения наиболее существенных сторон вполне определенного объективно существующего явления. Лишь выявив сущность этого явления, можно сформулировать его теоретический суррогат и договориться какой ему присвоить термин. С античных времен известно изречение о том, что о терминах не спорят, о них договариваются. Правда, договориться об этом не так-то просто.

Тем не менее, воспользуемся предложенным подходом. Для этого необходимо вначале установить наиболее существенные признаки предмета нашего рассмотрения – миграционного процесса, выявив его отличие от других видов движения населения. Это необходимо и потому, что при определении предмета демографии до сих пор продолжаются споры по поводу границ этой системы научных знаний. Различия подходов связаны с отнесением к предмету демографии различных видов движения населения, в том числе и миграционного. Отметим, что единодушия в понимании числа и сущности разных видов движения населения среди ученых как не было, так и нет. Вот некоторые примеры. Еще в 70-е годы прошлого столетия И.С. Матлин утверждал, что движение населения и трудовых ресурсов подразделяется на такие типы, как демографическое, межотраслевое, межпрофессиональное и территориальное (72). Помимо того, что естественное движение подменено в данном случае расплывчатым демографическим движением, отсутствуют также перемещения, связанные с изменением социально-классового или стратификационного статуса, образовательного уровня и т.д.

В те же годы Ю.Н. Козырев к формам подвижности населения относил социальную, миграционную и личную, видимо, понимая под последней естественное движение (22). Г.И. Касперович различал территориальные, производственные и социальные перемещения.(43) Б.Д. Бреев в своих ранних работах отмечал, что с точки зрения формирования рабочей силы нужно выделять три формы подвижности населения: территориальную, отраслевую и профессиональную (106). Говоря о трудовых ресурсах, не следует забывать, что им также присущи элементы естественного движения - переход из одной возрастной группы в другую и такое неприятное, если не сказать больше, явление, как смертность. О.В. Лармин выделял в движении населения процессы естественных, механических и структурных изменений, которые органически переплетены между собой (74). Помимо того, что здесь опущено социальное движение населения, в качестве самостоятельного вида выделено структурное. Произошло своего рода смешение процесса и структуры, которая является моментом процесса. В.А. Борисов, в работе относящейся уже к новому тысячелетию, различает всего два вида движения населения: естественное и механическое (миграционное), понимая при этом под движением - изменение (10). В его типологии отсутствует такое многогранное движение, как социальное.

Вообще то большинство социологов и демографов выделяют три вида движения населения: социальное, естественное и миграционное. Рассматривая социальное движение, следует иметь в виду, что существует представление о нем как в широком, так и в узком значении слова. Согласно этой парадигме, к социальным в широком смысле слова относят все общественные отношения, в том числе и отношения демографические, а под социальными отношениями в узком смысле слова понимается лишь специфическая область отношений (69). Узкое понимание социального движения остается до настоящего времени вещью в себе. Можно, однако, под социальным понимать все виды движения населения в социальной сфере за исключением естественного и миграционного. В этом случае выделение трех видов движения населения позволяет иметь определенное, однозначное представление о каждом из них. В частности, социальное движение - это профессиональное, образовательное, межотраслевое, межсекториальное и т.д. движение населения. Оно включает изменения сфер занятости, рода занятий, квалификации и многое другое. Социальное движение может быть представлено двояко: как социальное развитие и как изменение социального статуса. В первом случае имеется в виду, например, рост квалификационного и образовательного уровня, а во втором –социальное перемещение, т.е. внутри- или межотраслевое движение кадров, изменение профессии и т.д.

Для вычленения миграционного движения из всей совокупности видов движения исходная трехчленная схема вполне удобна, поскольку она, как уже сказано, объединяет в социальном все то, что не входит в миграционное и естественное движение, которые, по мнению многих демографов, составляют предмет демографического изучения. Договоримся считать предметом демографии оба вида движения населения. Это позволит определить данную науку как систему знаний об общем и особенном в естественном и миграционном движении населения, их закономерностях, факторах и последствиях. Согласно паспорта специальностей ВАК содержанием этой области исследований являются «закономерности воспроизводства и миграции населения, особенности их проявления и эволюции на разных исторических этапах общественного развития, в различных социально-экономических и этнокультурных условиях…» (93.с.12). Это цитирование призвано лишний раз подтвердить, что демография - это наука, изучающая как естественное, так и миграционное движение населения, как воспроизводственные, так и миграционные процессы.

Все в мире взаимосвязано и все виды движения населения совершаются неразрывно, в органическом единстве, меняя, если речь идет о человеческом обществе, те или иные параметры совокупностей людей. Это было известно еще философам античных времен. Каждому человеку, как и народонаселению в целом, свойственны определенные характеристики. Любой человек обладает тремя видами свойств: тем, что дано ему с рождения и либо остается неизменным, либо со временем меняется (пол, раса, возраст и т.д.), тем, что приобретается по мере социализации (образование, язык и пр.), и, наконец, тем, что может быть изменено достаточно быстро (например, профессия, социальный статус и др.). Есть такие характеристики, которые с формальной точки зрения могут только улучшаться, свидетельствуя о социальном развитии личности, но есть такие, которые могут меняться в любую сторону. К числу первых, относится, например, уровень образования, ко вторым - состояние здоровья. Следовательно, социальное перемещение и социальное развитие - не синонимы.

Если у человека масса врожденных и приобретенных, меняющихся и неизменных свойств, то их еще больше у населения в целом. Как справедливо мнение, что нет двух человек, совершенно похожих друг на друга, так еще более справедливо, что нет одинаковых по своим параметрам структур населения. И это естественно, поскольку индивид, коллектив (семья) и народонаселение представляют собой единичное, особенное и всеобщее, отличающееся спецификой свойств и отношений. Они могут быть выражены с помощью различных индикаторов: в одних случаях личностными характеристиками, в других - средними и структурными показателями.

Любая совокупность людей, а тем более такая, как народонаселение, подвержена и количественным, и качественным изменениям. Количественные изменения происходят в результате как "внутреннего" движения, т.е. воспроизводственного процесса, так и "внешнего" - миграции населения. Причем то и другое ведет к качественным изменениям, но первое лишь по одному (возрасту), а второе по многим параметрам. В свою очередь, социальное движение меняет лишь качественные характеристики населения. В этом оно сходно с миграционным движением. Но в отличие от миграции, оно охватывает социальным развитием не только части совокупности, но и совокупность в целом. Миграция же, хотя и способствует социальному развитию, но не всей совокупности, а лишь ее частей. Миграционный процесс во многом связан не только с социальным развитием, но и с естественным движением. С ним связано и социальное движение. Действительно, с повышением возраста человека, например, приумножается его опыт, растет уровень квалификации, происходят и другие изменения.

В результате воспроизводства численность населения меняется только вследствие рождаемости и смертности, а демографическая структура - в результате перехода из одного возраста в другой. В этом смысле воспроизводственная функция присуща не только детородному контингенту, обладающему репродуктивным свойством, но и всему населению, так как воспроизводственный процесс включает наряду с рождаемостью также смертность и изменение возрастной структуры. С учетом этих трех составляющих воспроизводство населения представляет собой не только смену поколений на основе рождаемости и смертности, т.е. "входа" в совокупность одних и "выхода" других людей, но и их движение в "демографическом пространстве", т.е. переход поколений из одной возрастной группы в другую с постепенным уменьшением их исходной величины.

В отличие от естественного движения миграция представляет собой пространственное движение населения, изменение его территориального распределения, т.е. географии. В этом смысле миграция не меняет численность населения той территории, в рамках которой происходит его перемещение. Меняется численность и структура населения лишь отдельных частей данной территории (страны).

Наиболее сложным и качественно разнообразным является социальное движение, меняющее самые важные для общественного развития структуры: социально-классовую, профессионально-квалификационную и т.д. Эти структуры изучают разные общественные науки, и это понятно, так как уже давно произошла дифференциация научных знаний о жизнедеятельности населения. Очевидно, что интеграция систем научных знаний в единую науку на том основании, что естественное движение населения органически взаимосвязано с его социальным развитием, вряд ли оправдана. В этом смысле справедливы слова Д.Дидро о том, что единство и единообразие - не одно и то же. Это следует отнести и к воспроизводству населения, осуществляемому в результате рождаемости и смертности, и воспроизводству социальной структуры, происходящему в результате общественного воспроизводства. Эти процессы далеко не однозначны.

В какой-то мере существует сходство миграции и воспроизводства населения. Имея это в виду, М.В. Курман писал: "Естественное воспроизводство и миграция населения характеризуются взаимодействием двух компонентов: положительного (рождения, прибытия) и отрицательного (смерти, выбытия)" (132). Миграция и воспроизводственный процесс - это две составляющие демографической динамики. Сказанное соответствует высказываемым неоднократно в прошлом взглядам на содержание демографических процессов. Так, в «Курсе демографии», переиздававшемся несколько раз в последние тридцать лет ХХ столетия, к демографическим процессам относят процессы и явления воспроизводства, миграции, изменения в размещении и структуре населения (55). Следует заметить, что не только в отечественной, но и зарубежной демографии, понимая под воспроизводством населения смену поколений на основе рождаемости и смертности, тем не менее к демографическим процессам относят, наряду с естественным, также миграционное движение. Таким образом, поскольку изменение численности и возрастно-половой структуры населения происходит лишь в результате воспроизводства и миграции, то демографические процессы можно ограничить именно этими двумя явлениями или видами движения.

Хотя воспроизводство и миграция населения могут быть объединены единым понятием "демографические процессы", тем не менее между ними имеются и существенные различия. Во-первых, различие состоит в том, что это два разных вида движения населения. Воспроизводственные процессы совершаются в одной и той же совокупности людей и являются для нее внутренним движением. Иное дело миграционные процессы. Им необходимы, по крайней мере, две совокупности людей (132), для каждой из которых миграция - внешнее явление.

Во-вторых, в воспроизводственном процессе отдельные события (смерти, рождения) для каждого их участника носят одноразовый характер, тогда как в миграциях отдельные события (эмиграции, иммиграции) для их участников могут повторяться. Поэтому число событий и число участников миграционных процессов - различны, первых всегда больше, чем вторых. Так, в 70-е гг. в бывшем СССР совокупный миграционный поток составлял примерно 14 млн. событий в год, а число человек, участвующих в миграциях, равнялось немногим более 11 млн. (128).

В-третьих, репродуктивное, да и в какой-то мере и другие виды демографического поведения, детерминируются потребностями, которые непосредственно относятся к воспроизводству населения. Это - потребность в детях или какие-то другие потребности, которые дети могут удовлетворить, потребность в самосохранении, т.е. в жизни, потребность в создании семьи. Иначе в миграциях. Здесь перемещения обусловливаются не потребностями в миграции, а - в изменении социально-экономического статуса, возникающими у части населения. В первом случае потребности - внутренняя цель демографического поведения, его исходный элемент, тогда как во втором миграция - средство удовлетворения иных, обычно материальных потребностей. Именно поэтому уровень благосостояния семьи обычно находится в обратной зависимости от реализации потребности в детях и в прямой зависимости от миграционного перемещения.

В-четвертых, с воспроизводственными процессами связаны такие демографические характеристики населения, которые или остаются неизменными всю жизнь (пол), или детерминировано меняются во времени (возраст). В это же время миграции взаимодействуют с переменными социальными характеристиками, некоторые из них миграция меняет всегда (место жительства, сфера приложения труда), другие - иногда (профессия, квалификация).

В-пятых, в воспроизводственном процессе каждое отдельно взятое событие, будь то случай рождения или смерти, по своей природе биологично. Но эти события, представляя серии, совершающиеся в определенной среде в пространстве и времени, уже носят социальный характер. Хотя и редко, но встречаются попытки привнести в этот социальный процесс биологическую компоненту. Дело не меняется от того, что детерминантом рождаемости или миграции называют социально-экономические условия. Следует со всей категоричностью подчеркнуть, что в миграционных процессах не только вся совокупность перемещений, но и каждое из них в отдельности социально по своей природе. Оно вызывается отнюдь не биологическими, а социальными потребностями. И в отличие от естественного движения биологический фактор здесь отсутствует даже на уровне индивидуального события. Можно сказать, что миграционный процесс социально обусловлен дважды - вначале как отдельное событие, а затем как их совокупность.

В-шестых, миграция отличается от других социальных процессов и в первую очередь от воспроизводства населения своей значительно большей зависимостью от объективных факторов (136). Миграция более "жестко" связана с различными параметрами социально-экономического развития - размещением производительных сил, интенсивностью урбанизации и т.д.

Несмотря на различия, миграция и воспроизводство населения, тем не менее, представляют собой лишь два единственных демографических компонента, от масштабов и взаимодействия которых зависит динамика населения. Значение этих компонентов в демографической динамике послевоенной России неоднократно менялось (табл.1.1). В 50-60 гг. прошлого столетия, прежде всего в результате массового оттока населения из центральной России в целинные районы Северного Казахстана, общий прирост сократился почти на 2 млн. человек. В свою очередь переселенцы на целинные земли, по самым скромным подсчетам, увеличили в последующие годы население Казахстана не менее чем на 300-400 тыс. человек.

Таблица 1.1.

Общий, естественный и миграционный приросты населения России

В 1951 - 2000гг. (тыс. человек)

В 90-е годы произошло крупномасштабное сокращение численности населения России, но уже не за счет миграции, а в результате, охватившей страну депопуляции. Население страны уменьшилось вследствие естественной убыли более чем на 6.8 млн. человек, из которых миграция компенсировала свыше 3.3 млн. Это во многом - бывшие переселенцы из России и их потомство.
1.2. Миграция - процесс территориального перемещения населения
Уровень разработанности понятийного аппарата, характеризующего то или иное общественное явление, во многом зависит от продолжительности, глубины и размаха проводимых исследований. Если практической необходимости в таком научном аппарате нет, то нет и понятийного аппарата. Собственно, это и произошло с миграцией населения. Как только в начале 30-х годов прекратилось изучение миграции населения, произошла и "эрозия" термина "миграция". Миграция в истинном понимании выпала из справочной литературы. Ее не оказалось и во втором издании БСЭ, осуществленном уже в 1954 году. Лишь в третьем издании МСЭ (1959 г.) и Краткой географической энциклопедии (1961 г.) термин "миграция" был восстановлен в интерпретации В.В. Покшишевского (95).

С наступившим во второй половине 60-х годов и продолжавшемся до середины 70-х годов ренессансом в изучении миграции населения, связано появление большого количества определений этого явления и попыток его классификации. Активизация изучения миграции привела к применению множества различных терминов. Миграцию стали называть территориальным, географическим, пространственным явлением, пытаясь иногда выявить семантические различия там, где их нет. Миграцию определяют как мобильность (лат. mobilis) или в русском аналоге - подвижность, она же - движение, перемещение, переселение, перераспределение и т.д. Терминологическая путаница потребовала наведения порядка в научном аппарате. В обосновании терминологии и классификации определений участвовали Б.С. Хорев, В.И. Староверов и многие другие исследователи миграции населения (131,143). К числу последних попыток дать обстоятельный разбор определений миграции и осуществить их классификацию относится исследование А.У. Хомры (142). К сожалению, его подход не был выдержан последовательно, автор смешал различные точки зрения, не сумев разделить широкое и узкое толкование миграции населения (141). Если не касаться различных мелких нюансов, то все определения миграции населения можно распределить на три группы, приняв в качестве классификационного признака сущностный момент.

К первой группе, достаточно широко распространенной в конце ХХ века, относятся определения, смешивающие различные виды движения населения, в частности, миграционное и социальное. Здесь к миграции относят отраслевое, территориальное, профессиональное и социальное движение (140). А.У. Хомра такой подход к определению миграции называл широким. (142). Однако суть не в том, как называть подход, а в том, что к миграции относят различные формы социального движения, хотя очевидно, что неправомерно миграционное и социальное движение объединять одним понятием. К сожалению, подобное встречается довольно часто.

В опубликованной в 60-е годы работе, Я. Щепаньский определяет миграцию как любое перемещение независимо от изменения места в географическом пространстве (151). В начале 70-х годов М.В. Курман в ряде работ попытался определить миграцию как любую форму социального движения. Им, например, текучесть кадров была представлена как вид миграции (54). Позже он заметил, что территориальная миграция не исчерпывает всего многообразия видов миграции населения. К ней относится межотраслевая и внутриотраслевая миграция, которые можно назвать производственной миграцией. Вполне правомерно говорить об образовательной и профессиональной миграции. Далее он замечает, что "к миграциям населения в широком смысле слова следует относить все виды движения населения, имеющие общественную значимость" (132.с.98). В 1976 г. указанная точка зрения была им подтверждена (53).

Собственно точка зрения М.В. Курмана является повторением того, о чем говорили Э.Ф. Баранов и Б.Д. Бреев еще во второй половине 60-х годов. По их мнению, миграция может рассматриваться с точки зрения трех различных аспектов - как территориальная, отраслевая и профессиональная миграция. Этот подход обусловлен был тем, что авторы подменили термин мобильность термином миграция (лат. migratio, т.е. переселение). Как только они подвели различные виды перемещений под единое родовое понятие "мобильность", все стало на свои места. В опубликованной в 1977 году работе Б.Д. Бреев пишет не о миграции или миграционной мобильности, а о том, что подвижность включает в себя территориальное, отраслевое и профессиональное перемещение (11). В этой и особенно в работе, опубликованной в 1982 г., он под подвижностью понимает выражение способности человека к изменению своего общественного статуса (154). В таком понимании подвижности и ее видов эта точка зрения не может быть отнесена, как это делает А.У. Хомра, к данной группе определений, поскольку речь у Б.Д. Бреева идет не о миграции, а о более широком понятии - движении (у него - подвижности) населения, и ее, кстати, он уже рассматривает не как перемещение, а как способность к ней.

Говоря об этой точке зрения в целом, следует подчеркнуть, что суть состоит в том, что все определения, в которых миграция приравнивается к различным видам движения, по существу, смешивают территориальное и социальное движение. Здесь происходит отождествление разных явлений: перемещения людей по территории и перемещения людей по образовательным группам, профессиям, отраслям, предприятиям и т.д. Действительно, это все перемещения, но перемещения, имеющие разный характер и тем более результат.

Ко второй группе, наиболее распространенной и признаваемой ныне большинством, относят те определения миграции, которые включают только территориальные перемещения населения. Характеристику этой группы определений следует начинать не с работ Ю.Н. Козырева или Б.С. Хорева, относящихся к 70-м годам, как это делает А.У. Хомра, а с работ конца 50-х - начала 60-х годов, когда впервые в послевоенной литературе были сформулированы все возможные варианты определений миграции, относящихся к территориальным перемещениям населения. Спустя 20 с лишним лет В.И. Переведенцев вновь повторил, что миграцию населения можно рассматривать в широком смысле слова как совокупность всяких перемещений людей в пространстве и в более узком, специальном значении слова как совокупность переселений людей, связанных со сменой ими места жительства на относительно продолжительный срок (95).

Рассматривая миграции лишь как территориальные перемещения населения, следует заметить, что они весьма различны и по расстоянию между местом выхода и местом вселения, и по статусу тех объектов, между которыми происходят перемещения мигрантов, и по срокам, на которые перемещаются люди, и по целям, которые они при этом преследуют. Перемещения могут происходить как внутри населенного пункта, так и между населенными пунктами различного социально-экономического статуса, внутри и между территориями различного таксономического значения. При этом перемещения могут совершаться добровольно, принудительно и вынужденно. В их основе могут лежать экономические, экологические, социальные, политические, религиозные и иные факторы. Миграции могут отличаться не только в зависимости от обусловливающих их факторов и методов перемещения, но и от их направлений, целей и т.д. Всем этим и обусловливается многообразие определений миграции населения.

Можно выделить по крайней мере три возможных подхода к включению в миграцию различных видов территориального движения населения. Прежде всего, под миграцией понимается все многообразие пространственного движения населения, независимо от его характера и целей. Сюда относят переезды из одних населенных пунктов в другие, ежедневные поездки на работу или учебу за пределы населенных мест, прибытие в тот или иной район на временные, в том числе и сезонные, работы, поездки в командировки, отпуск и другие перемещения. Большинство исследователей исключают из миграции те пространственные перемещения, которые совершаются в пределах одного и того же населенного пункта. Однако единства взглядов в этом отношении нет. Например, Ю.Н. Козырев относит к миграции все перемещения, которые совершаются внутри населенных пунктов, даже если они связаны с посещением торговых предприятий (33.с.76)

Далее, в миграцию включают такие пространственные перемещения, совершающиеся между населенными пунктами, которые ведут к постоянной или временной смене места жительства, а также представляют регулярное двустороннее движение между местом жительства и сферой труда или учебы. Не учитываются возвратные эпизодически совершающиеся деловые и рекреационные поездки из одних населенных мест в другие.

Наконец, к миграции относят такой процесс пространственного движения населения, который в конечном счете ведет к его территориальному перераспределению. В этом случае отнесение пространственного перемещения к миграции определяется фактическим переселением из одной местности в другую и в ряде стран формальной регистрацией в новом месте жительства. При этом здесь происходит соединение места жительства со сферой приложения труда, учебы или иной деятельности в одном населенном пункте.

В зависимости от одного из трех подходов или их комбинации можно к миграции отнести любой набор видов территориального перемещения населения. Не случайно в литературе можно встретить самые противоположные точки зрения. Так, И.С. Матлин к миграциям относит перемену мест жительства и маятниковую миграцию (72), в то время как В.В. Покшишевский считает, что маятниковую миграцию нужно исключить, так как она является лишь особой формой расселения (132.с.14).

Большинство исследователей исходят, однако, из второго подхода, в соответствии с которым они к миграции относят три вида территориального перемещения населения. Но если исходить из первого подхода к определению миграции, то можно выделить не три, а четыре основных вида пространственного движения населения. К ним относятся эпизодическая, маятниковая, сезонная и постоянная миграции. Конечно, наиболее спорно включать в территориальное перемещение населения такой ее вид, как эпизодические поездки. Сначала А.У. Хомра включил в миграцию лишь такие поездки, как туризм (141), затем Л.Л. Шамилева отнесла к миграции рекреационные перемещения (149), которые К.Ш. Амирасланов рассматривает и в составе временных (сезонных) миграций (7).

Помимо трех основных видов, правомерно, особенно для современных условий, рассматривать в качестве как самостоятельного вида эпизодические миграции, а в них - рекреационные поездки, которые вполне соответствуют понятию "территориальное перемещение населения". Конечно не следует забывать, что все четыре вида миграции специфичны по своему характеру, а участвующее в них население преследует совершенно различные цели.

Эпизодические миграции представляют собой деловые, рекреационные и иные поездки, совершающиеся не только не регулярно по времени, но и необязательно по одним и тем же направлениям. Если же в деловых поездках участвуют трудоспособные контингенты, то в рекреационных и остальная часть населения. Состав участников эпизодической миграции весьма разнообразен. По своим масштабам этот вид миграции, видимо, превосходит все остальные. К сожалению, изучается он весьма слабо. Исключение составляли, пожалуй, лишь туристские поездки, объем которых в советские годы постоянно возрастал. В начале 80-х годов число лиц, совершивших туристские путешествия, увеличилось по сравнению с 1970 г. более чем в 2 раза и превысило 60 млн. (1). Ныне многократно возросли масштабы поездок российских граждан на отдых и с туристическими целями за пределы страны, но увеличило ли это их общий объем, включая и внутренние перемещения, трудно сказать. Во всяком случае представить цифру в 30 млн. поездок, а это –доля России, пропорциональная численности ее населения в бывшем СССР, было бы чрезмерным преувеличением. Иное дело поездки «челноков», которые с определенной мерой условности можно отнести к эпизодическим миграциям. К ним, наверное, относятся и паломничество и некоторые другие перемещения

Маятниковые миграции представляют ежедневные или еженедельные поездки населения от мест жительства до мест работы (и обратно), расположенных в разных населенных пунктах. В маятниковых миграциях участвует во многих странах значительная часть городского и сельского населения. В наиболее существенных масштабах она совершается в тех агломерациях, центрами которых являются крупные и крупнейшие города. В последние 10-20 лет значение маятниковых миграций в территориальных перемещениях населения существенно возросло. В ряде стран масштабы ежедневных маятниковых миграций близки к объемам ежегодных безвозвратных переселений и даже превышают их. По оценке Б.С. Хорева и В.Н. Чапека в последней четверти ХХ века в СССР соотношение между постоянной и маятниковой миграцией составляло 2:3 (143).

Маятниковые мигранты увеличивают количественно и изменяют качественно трудовые ресурсы поселений - центров притяжения, где число рабочих мест превышает собственные ресурсы труда или не соответствует профессионально-квалификационной структуре населения. С другой стороны, маятниковая миграция создает условия для удовлетворения разнообразных потребностей в труде жителей, как правило, небольших поселений, в которых качественно, а иногда и количественно ограничен выбор рабочих мест.

Сезонные миграции - это перемещения, главным образом, трудоспособного населения к местам временной работы и жительства на срок, обычно в несколько месяцев, с сохранением возможности возвращения в места постоянного жительства. Сезонные миграции не только повышают реальный жизненный стандарт, но и удовлетворяют потребности производства, испытывающего дефицит рабочей силы. Подобные миграции возникают вследствие того, что в экономике ряда районов доминирующее положение принадлежит отраслям, в которых потребность в рабочей силе неравномерна во времени. В результате в сезоны наибольшего объема работ эти отрасли испытывают превышающую обычные размеры потребность в рабочей силе. Поскольку она не может быть удовлетворена за счет местных ресурсов труда, то дополнительная рабочая сила привлекается из других районов.

К отраслям с сезонным характером производства относится, прежде всего, сельское хозяйство. В этой отрасли в сезоны посевных и уборочных работ потребность в рабочей силе намного больше, чем в остальное, особенно зимнее время. К сезонным относятся отрасли по переработке сельскохозяйственного сырья. Интеграция этой отрасли промышленности с сельским хозяйством заметно сокращает потребность в сезонной миграции. Отраслями с сезонным характером, или стадиями, производства являются также лесозаготовительная (сплавные работы), рыбодобывающая (прибрежный лов) и ряд других. Вместе с тем сезонный характер производства совсем не обязательно сопровождается сезонным характером труда. Агропромышленная интеграция, межотраслевое кооперирование в использовании рабочей силы, применение новых технологий и методов производства (например, океанического рыболовства) по существу сводит на нет потребность в сезонной миграции.

Безвозвратный вид (или переселение) может быть назван миграцией в строгом значении этого слова, соответствующий ему в этимологическом отношении. Этим объясняется тот факт, что ряд исследователей безвозвратную миграцию называют полной, полноценной, т.е. совершающейся насовсем. Безвозвратная миграция одновременно отвечает двум условиям: во-первых, население перемещается из одних населенных пунктов в другие, и, во-вторых, перемещения сопровождаются сменой постоянного места жительства. Первое условие исключает из миграции всевозможные перемещения населения внутри населенных пунктов, а второе - возвратные или краткосрочные поездки в другие населенные места.

Виды миграции различаются не только по формальным признакам, но и по существу. Так, безвозвратная миграция в отличие от других является важнейшим источником формирования постоянного состава населения в заселяемых местностях. Естественно, что между безвозвратной миграцией и остальными ее видами, как отмечал М.В. Курман, нет непреодолимой стены (53). Один вид миграции может превращаться в другой или выступать его исходным пунктом. В частности, эпизодическая, маятниковая и сезонная миграции порой бывают предшественниками безвозвратной миграции, так как они создают условия (в первую очередь, информационные) для выбора возможного постоянного места жительства.

К третьей группе относятся определения, не разделяющие такие разные понятия, как перемещение и мобильность. Так, Т.М. Караханова считает, что определение сущности миграции населения должно исходить из двух толкований, одно из которых рассматривает миграцию как форму географической мобильности (42). Чуть позже Л.Л. Шамилева повторила это определение, назвав миграцию формой мобильности населения (149). . Собственно диссертации Т.М. Карахановой, Л.Л. Шамилевой и других аспирантов экономического факультета МГУ выполнены в русле работ Б.С. Хорева, который, поставив задачу создания "концепции миграционной подвижности населения во всех ее формах" (74), сам во многих своих работах под миграционной подвижностью принимает миграцию в широком смысле этого слова, а в узком смысле - только переселения(86.с.19) Переселения в свою очередь -это территориальная подвижность населения, т.е. совокупные характеристики межпоселенных передвижений любого вида.

Аналогичную позицию занимает О.В. Лармин, который рассматривает миграцию как часть миграционной подвижности.(56). В.Н. Чапек и В.М. Моисеенко в работах последних лет ушедшего века также не различали подвижность и переселение (81,145). В работах других исследователей миграции, таких, например, как В.И. Переведенцев, Т.И. Заславская, в том числе и наших, также до конца 70-х годов не проводилось различий между подвижностью и переселением. Так, в 1970г. Т.И. Заславская определяла миграцию как географическую подвижность, т.е. перемещение из одних населенных мест в другие, а в 1973 г. она писала, что миграция населения является частной формой мобильности (78).

Вместе с тем, термины "мобильность" (подвижность) и "перемещение" отнюдь не однозначны. И не случайно встречаются, по крайней мере, четыре различных толкования термина "миграционная подвижность". Мобильность рассматривается как общее понятие различных видов перемещения. Она - синоним переселения. Тот и другой подходы свойственны большинству исследований. В третьем случае мобильность выступает как общее понятие потенциальной и реальной миграции. Наконец, мобильность - это потенциальная готовность населения к изменению своего территориального статуса (37). Еще в 1973 г., пожалуй, единственный исследователь - М.В. Курман отмечал, что слово "мобильность" обозначает скорее потенциальную способность или готовность индивида к действию, чем само действие (132.с.99).

В 1978г. нами совместно с Т.И.Заславской было высказано соображение о том, что мобильность и миграция это разные понятия. В опубликованной статье сказано, что мы считаем наиболее предпочтительным последнее определение. При таком подходе четко разграничивается, с одной стороны, психологическая готовность к перемещению, а с другой - фактическое перемещение населения(37). Определение же миграции как территориальной мобильности представляется неточным, и не только по терминологическим соображениям, но и по существу. Под миграцией населения следует понимать территориальное перемещение, а под мобильностью (подвижностью) – способность к миграции, т.е. потенциальную миграционную активность. Подчеркнем еще раз, миграция населения - это не мобильность, а фактическое перемещение. Мобильность, в свою очередь, -это не перемещение, а готовность к нему.

Выяснив суть территориального перемещения, установив различие между перемещением и подвижностью можно дать определение миграции населения. Миграция, как уже отмечалось, в переводе с латинского означает перемещение, переселение. Применительно к человечеству термин "миграция" обычно употребляется в сочетании с населением. Заметим, что в научном отношении термину "миграция населения" сильно повезло, ибо его этимологическое и современное смысловое значения в значительной степени совпадают.

Еще раз отметим, что перемещение и переселение - отнюдь не синонимы. Именно поэтому имеется возможность разными терминами именовать миграцию в узком и широком смысле слова. В узком смысле миграция представляет собой законченный вид территориального перемещения, завершающийся сменой постоянного места жительства, т.е. в буквальном смысле слова означает переселение. Термин переселение, широко используемый в литературе ХIХ века, очень точно отражает суть такого явления, как миграция. Иными словами, это тот случай, когда точность определения не принесена в жертву краткости.

Перемещение территориальное - более широкое толкование миграции. Многие исследователи к миграциям в широком смысле относят, как уже говорилось, наряду с безвозвратной также другие виды миграции населения. Словом, территориальное перемещение, совершающееся между разными населенными пунктами одной или нескольких административно-территориальных единиц, независимо от продолжительности, регулярности и целевой направленности представляет собой миграцию в широком значении этого слова.
1.3. Сущность и функции миграции населения
Миграция населения - общественное явление. Население представляет собой не только совокупность людей, но и специфическую систему общественных связей и отношений, выступая тем самым в качестве подсистемы "общество" (114). Миграция населения – столь же древнее явление, как и человек. До появления человека территориально перемещались его человекообразные предшественники. Но эти перемещения предполагали поиск данных природой предметов потребления, а не условий труда для их производства. В этом принципиальная разница между миграциями любых популяций животного мира и миграцией населения.

Миграция как пространственное движение населения свойственна всем человеческим обществам. Однако интенсивность, направленность и состав миграционных потоков, ее социальные, экономические и демографические последствия существенно различаются не только в разные исторические эпохи, но и в странах с разным уровнем экономического развития, различными природно-географическими условиями и структурами населения.

Миграция населения воздействует на общественное развитие посредством осуществления своих функций. Функции - это те конкретные роли, которые играют миграции населения в жизнедеятельности общества. Естественно, что функции миграции выражают ее сущность, свойства этого явления. Поэтому трудно согласиться с мнением В.И. Староверова, что миграция в демографии выполняет демографическую функцию, в этнографии - этнографическую, в экономической географии - урбанизационную, в социальной гигиене - социалгигиеническую и т.д.(131)

Функции миграции населения не однозначны. Одни из них независимы от типа социально-экономической системы и особенностей отдельных обществ, характер других - определяется социально-экономическими условиями конкретных стран. Первые - общие функции миграции, вторые - специфические функции той или иной цивилизации или, если угодно, общественно-экономической формации.

Т.И. Заславская при анализе миграции населения среди ее наиболее общих функций выделяет ускорительную, селективную и перераспределительную. В работах конца ХХ века суть первой из них она сводила к обеспечению того или иного уровня пространственной подвижности населения (78). Территориальные перемещения способствуют изменению социально-психологических характеристик людей, расширению их кругозора, накоплению знаний о различных областях жизни, обмену трудовыми навыками и производственным опытом, развитию личности, ее материальных, социальных и духовных потребностей, интеграции национальных культур. Более подвижное население, как правило, является и социально более активным. Таким образом, миграция в любом случае ведет к развитию населения. "Без создания подвижности населения, не может быть и его развития" (58. с.246).

Развитие населения весьма сложно выразить с помощью показателей, характеризующих то или иное свойство совокупности людей. Казалось бы, что наиболее подходящим является такая характеристика, как образовательный уровень, но, проведенное по данным бывшего Советского Союза сопоставление миграционной подвижности (интенсивности миграции населения территориальных единиц) с уровнем образования (числом лиц со средним общим образованием на 1000 занятых), выявило снижение интенсивности миграции по мере роста образовательного уровня, хотя теоретически следовало бы ожидать обратное.

Роль образовательного уровня населения - свидетельство его социального развития, органическим элементом которого является повышение его подвижности. В.И.Ленин, если быть объективным, был не только пролетарским вождем, создателем большевистской партии и советского государства, но он был еще и выдающимся ученым конца Х1Х-начала ХХ вв. Именно ему принадлежат слова, что никакая школа не может дать людям то, что дает им самостоятельное знакомство с разнообразными условиями жизни (58).

Другой функцией миграции является перераспределение населения, связанное с размещением производительных сил, распределением производственных мощностей и инвестиций между отдельными территориями страны, в том числе между природными зонами, районами, разными типами сельских и городских поселений. Особенность перераспределительной функции обусловлена ее межтерриториальным характером, поскольку для переселений необходимо взаимодействие населения по крайней мере двух регионов.

Выполняя перераспределительную функцию, миграция не только увеличивает численность населения отдельных территорий, но и опосредованно влияет на динамику демографических процессов, ибо мигранты участвуют в воспроизводстве населения. Поэтому значение миграции в изменении численности населения той или иной местности всегда больше, чем доля мигрантов в составе населения этой местности. Роль миграции в воспроизводстве населения наиболее значительна в районах с относительно низкой интенсивностью естественного движения. Так, в советские годы в Прибалтике, имевшей наиболее низкий уровень рождаемости, наблюдалась наиболее высокая доля потомков мигрантов в естественном приросте – 30 из 100 человек. Наоборот, в республиках Средней Азии, характеризовавшихся наиболее высокой рождаемостью, этот показатель составлял 4-5 человек (113).

Третья функция миграции селективная. Суть ее в том, что неравномерное участие в миграции различных социально-демографических групп ведет к изменению качественного состава населения разных территорий. Опыт показывает, что мужчины и лица трудоспособных возрастов участвуют в миграции более активно, чем нетрудоспособные и женщины. Велики различия в миграционной подвижности лиц различных национальностей, а также коренных жителей того или иного района и недавно вселившихся туда из других местностей.

Общие функции миграции обладают известной самостоятельностью и вместе с тем тесно взаимосвязаны. Территориальное перераспределение населения и изменение его качественного состава осуществляются только при соответствующей подвижности. Количественное перераспределение населения может либо сочетаться, либо не сочетаться с изменением его качественного состава в районах оттока или притока мигрантов. Точно так же интенсивная качественная селекция населения может иметь место даже тогда, когда количественный результат перераспределения незначителен (78). Так, вследствие проявления избирательного отбора мигрантов в районах даже с незначительным сальдо миграционного обмена структура населения может заметно меняться. В свою очередь отток населения из одних районов и приток туда мигрантов из других будет существенно обновлять состав населения и менять его миграционную активность. Функции повышения подвижности, перераспределительная и селективная проявляют себя неоднозначно в различных видах миграции. В одних случаях, как, например, в эпизодической миграции, наибольшее значение принадлежит функции развития подвижности, в других, - таких, как переселение, - все функции проявляют себя в полной мере. Тем не менее во всех миграционных перемещениях сущность миграции в наибольшей мере раскрывается через ее функции.

С формальной, внешней стороны общие функции миграции для всех цивилизаций, всех формаций сходны. Всюду миграционным процессам свойственны перераспределительная и селективная функции. Они также способствуют развитию населения.Однако сущность миграции не только в этих функциях. Переселениям присущи по крайней мере еще две функции: экономическая и социальная, функции, способствующие изменению условий жизнедеятельности населения.

Независимо от того, с помощью какого социально-экономического механизма происходит территориальное распределение вещественных факторов производства, экономическая функция миграции населения в самом общем виде сводится к соединению со средствами производства рабочей силы и ее носителя – трудоспособного населения. Осуществление в полной мере этой задачи на основе реализации общих функций миграции: ускорительной, перераспределительной и селективной – должно приводить к обеспечению количественного и качественного соответствия между вещественными и личностными факторами производства. Какой механизм - планово-распределительный или рыночный (перелив капитала и труда) более эффективен покажет время.

Социальная функция миграции населения всецело определяется уровнем экономического развития страны и проводимой ею политики. В этих рамках мигранты решают свои жизненные задачи: путем переселения стремятся улучшить свою жизнь. Миграция вследствие реализации ее социальной функции, представляет собой итерационный процесс повышения жизненного уровня мигрирующего населения. Этот вывод основан на результатах социологических обследований, проводившихся во многих районах страны и показывающий, что основная часть мигрантов на новых местах обеспечивает себе более высокий уровень жизни, чем в местах выхода. Это и понятно, иначе миграция была бы бессмысленной для тех, кто хочет улучшить свое благосостояние. Правда относится это лишь к добровольным миграциям. Принудительные и вынужденные миграции подчиняются другим законам.
1.4. Концепция трех стадий миграционного процесса
В отличие от естественного движения, являющегося внутренним свойством такой системы, как народонаселение, миграция представляет внешнее по отношению к ней движение. Независимо от существующих определений демографической системы, каждое из них должно включать такой момент, как пространственная локализация. Поэтому каждая демографическая система – это, прежде всего, территориально определенная совокупность людей. Естественно, что наличие не менее чем двух таких демографических систем - первая объективная предпосылка миграции населения.

В миграции каждое отдельное событие, будь то прибытие, выбытие или переселение, является ее элементарной клеточкой. Это положение не нуждалось бы в комментариях, если бы не встречались в литературе иные мнения. Так, А.У. Хомра полагает, что "первичной клеточкой процесса миграции населения следует признать акт перемены труда" (141).. Утверждение, что труд - первое условие жизни, источник развития личности, совершенно справедливо. Но если под миграцией понимать смену места жительства (переезда из одного населенного пункта в другой), то для этого не обязательно менять профессию, занятие, отрасль приложения труда. В то же время изменение последних может происходить и без смены места жительства.

Миграционный процесс - это множество событий, влекущих за собой смену места жительства. Одни из этих событий явные, напр., переселение, другие – латентные (формирование подвижности и т.д.) Чтобы все эти события представляли процесс, они, т.е. прибытие, выбытие и т. д., должны составить статистически значимую совокупность. Миграция - это массовый в количественном отношении процесс.

Для каждой территориальной совокупности людей, участвующих в миграционном обмене с другими территориальными совокупностями населения, состав выбывающих мигрантов не совпадает с составом прибывших и не столько количественно, сколько качественно. Этим переселения отличаются от других видов миграции. Так, в туризме состав выбывающих и прибывающих практически одинаков. Это же можно сказать о маятниковой и о сезонной миграции. Только структура такого миграционного процесса, как переселение, характеризуется большим разнообразием.

Миграция, как и другие процессы, совершается во времени, поэтому ее можно измерить в определенном интервале. Характеристика структуры миграции принимается как средняя для этого интервала. Структура - это процесс в статике, а процесс - это по своей сути структура в динамике, т.е. непрерывная смена состояний структуры. Причем непрерывно меняется не только структура миграционного процесса, но и тех совокупностей людей, которые отдают и получают мигрантов. Миграция, таким образом, выступает важнейшим фактором изменения различных срезов структуры населения районов выхода и мест вселения мигрантов.

Итак, миграционные события в их массе, пространственно локализованные, т.е. рассматриваемые относительно определенных территориальных совокупностей людей, взятые за достаточно большой интервал времени, представляют органически единый ряд фактов прибытия, выбытия или переселений. Каждую из этих серий событий можно представить как миграционный процесс. Процессы - это относительно однородные серии явлений, связанные взаимными причинными зависимостями, единые серии изменений в социальных системах (151). По мнению В. Ядова, процесс представляет собой целенаправленную совокупность массовых явлений одного порядка (155). Оба эти определения сравнительно точно схватывают сущность простого миграционного процесса: процесса выбытия населения из одного пункта (района), прибытия населения в другой пункт (район) или определенного потока переселений. Но если территориальных совокупностей людей, между которыми происходит миграционный обмен, больше двух, то процессы выбытия, прибытия и переселений структурно и количественно отличны друг от друга.

Вместе с тем для каждой территориальной совокупности людей миграционный процесс выступает как двоякое движение, т.е. как поток выбытий и как поток прибытий. Двусторонность миграционного процесса обусловлена не тем, что в местах вселения действуют силы притяжения, а в районах выхода - силы выталкивания (те и другие имеются в каждом районе), а тем, что миграционный процесс - это взаимодействие двух противоположно направленных относительно однородных серий событий.

Однако если для территориальных совокупностей людей миграционный процесс представляется как серия прибытий, серия выбытий и их взаимодействие, конечным результатом которого является миграционное сальдо, то совсем иначе это выглядит для самих участников миграции. Последнее связано с тем, что для мигранта событием является не начало (выбытие) или конец (прибытие) миграционного перемещения, а само переселение, т.е. смена постоянного места жительства. Поэтому при рассмотрении миграции, во-первых, со стороны территориально локализованных совокупностей людей и, во-вторых, со стороны участников переселений в понятие миграционное событие вкладывается различный смысл. По-разному может быть представлен и миграционный процесс.

С формальной стороны миграционный процесс - это зафиксированная в пространстве и времени серия миграционных событий. Эта фиксация осуществляется в момент регистрации мигрантов на новом и старом местах жительства. В прошлом эта операция называлась выпиской выбывающего и пропиской прибывающего населения. Каждое единичное переселение фиксируется дважды: сначала как факт выбытия и затем как факт прибытия. То и другое событие и во времени и территориально разобщены. Но если рассматривать миграционный процесс не с формальной стороны, а по существу, то он представляет собой совокупность собственно переселений. Формальные вехи (фиксация выбытия и фиксация прибытия) делят миграционный процесс на три стадии (фазы): исходную, основную и заключительную. Заметим, что понятие "стадия" шире, чем понятие "фаза". Стадия - это не только определенный момент в ходе развития, но и этап, имеющий свои качественные особенности. Поэтому именно этот термин наиболее приемлем для характеристики трех различных составных частей миграционного процесса.

Разработка концепции трехстадийности миграционного процесса приходится на последнюю треть ХХ в. В сравнительно завершенном виде она была опубликована в конце 80-х годов (115), хотя основные ее положения увидели свет в конце 70-е годов. (37). Уже с конца 50-х годов стали проводиться исследования, выявившие взаимосвязь переселений и приживаемости мигрантов. Такого рода связи были описаны еще в переселенческой литературе Х1Х века. Во второй половине ХХ века они были осмыслены вновь, на основе современного по тому времени эмпирического материала. В очередной раз была подтверждена старая истина: степень новизны в науке определяется мерой забывчивости.

Наиболее близко к пониманию концепции трехстадийности миграционного процесса подошла Л.Л. Шамилева, которая отмечала, что миграционный процесс проходит в своем развитии стадию потенциальной миграции, стадию непосредственного акта миграции и стадию, характеризующую последствия миграционных процессов (149). С поправкой на то, что последствия миграционных процессов (результаты территориального движения населения) много шире приживаемости новоселов, а потенциальная миграция является лишь одним из аспектов миграционной подвижности, можно эту схему принять как предшествующую концепции трехстадийности миграционного процесса.

Принципиальные положения концепции трехстадийности миграционного процесса можно свести к следующим. Во-первых, миграционная подвижность (мобильность) и миграционное перемещение (переселение) рассматриваются как два, хотя и взаимосвязанных, но разных по своей сути явления: первое как способность (готовность) к миграции (установка), второе - как акт перемещения, реализация установки на миграцию. С определением различий между этими двумя явлениями и адекватными им понятиями, связано привнесение в миграционную проблематику социологических знаний, в частности, представлений о прожективном и реальном поведении, о намерениях и их реализации, причем реальность последней поставлена в зависимость как от личностных характеристик, так и ситуативных параметров.

Во-вторых, произошел отказ от одностороннего понимания процесса взаимодействия человека с новыми для него социальной средой и природно-географическими условиями. Углубление знаний о приживаемости населения в районах вселения, выделение из этого процесса адаптации как ее органического компонента и придание ей предметной направленности, позволило миграцию населения рассматривать как процесс, имеющий завершенный характер.

В-третьих, вычленение из переселения его стержневой части – миграционного потока, позволило показать отличие миграционного оборота от числа участников процесса. Совокупный поток предстал как некое множество прямых и обратных миграционных перемещений, структурированных по личностным и географическим характеристикам. В конечном счете миграционные потоки связали воедино всю совокупность районов выхода и вселения, что создало основу для формирования региональных индикаторов миграционных связей.

Таким образом, любой завершенный миграционный процесс состоит из трех стадий:

Исходной, или подготовительной стадии, представляющей процесс формирования территориальной подвижности населения;

Основной стадии, или собственно переселения населения, миграционных потоков;

Заключительной, или завершающей стадии, выступающей как приживаемость мигрантов на новом месте.

Отдельные стадии миграционного процесса тесно связаны между собой. Мигрант - это будущий новосел в период его территориального перемещения, а новосел - это бывший мигрант в период его обустройства и адаптации в районе вселения. Связаны и крайние стадии процесса. Так, новоселы, обладая повышенной миграционной активностью, т.е. способностью к переселениям, в значительной мере являются и потенциальными мигрантами.

Глава 2 ФОРМИРОВАНИЕ ПОДВИЖНОСТИ - ИСХОДНАЯ

СТАДИЯ МИГРАЦИОННОГО ПРОЦЕССА
2.1. Миграционная подвижность и потенциальная

миграция. Этно-демографическая дифференциация
Первая стадия миграционного процесса – формирование территориальной подвижности населения, т.е. его определенного социально-психического состояния. О человеке, находящемся в таком состоянии в России обычно говорят «легок на подъем». Однако обладать высокой миграционной подвижностью и быть потенциальным мигрантом, далеко не одно и тоже. Эти понятия хотя и тесно связаны между собой, но отнюдь не синонимы. Еще в конце 60-х годов прошлого столетия Т.И. Заславская отмечала, что помимо практической реализации склонности к переселению есть и процесс формирования потенциальной склонности к миграции (127). Спустя два года она дала законченное определение этому понятию. "Положительное отношение к мобильности, сочетающееся с принятым, но еще не реализованным решением о перемещении в сфере труда, представляет собой так называемую потенциальную мобильность" (80.с.142). Исходя из более позднего понимания ею этого явления, в приведенной цитате следует мобильность заменить миграцией. В области сельско-городской миграции это положение было интерпретировано Л.В. Корель, по мнению которой "потенциальная миграция представляет собой психологическое состояние готовности сельского жителя к отъезду из данного села"(49. с.111-112).

Объемы потенциальной миграции можно определить с помощью анкетного опроса населения. Те респонденты, которые на соответствующий вопрос анкеты отвечают, что они намерены мигрировать, относятся к потенциальным мигрантам разной степени вероятности выезда, а остальные - к стабильным (стационарным) жителям села(78,145).

В отличие от потенциальной миграции миграционная подвижность - это как бы объективизированное состояние, способность личности к миграции, сформировавшаяся вследствие накопленного миграционного опыта. Такой опыт Л.В. Корель удачно называет миграционной биографией. Последняя включает совокупность перемещений, предшествующих моменту социологического обследования (49). Это по сути одно из выражений уровня подвижности населения. С помощью определенной системы показателей можно дать оценку миграционной подвижности населения как той или иной территории в целом, так и отдельных его групп, различающихся по разным параметрам.

Мобильность зависит прежде всего от числа совершенных переселений, продолжительности проживания в районе выхода или месте вселения и т.д. Она во многом связана с участием населения в других видах миграции, в частности, в туризме, маятниковой миграции и др. Сочетание различных обстоятельств может привести к тому, что лица, обладающие меньшей миграционной подвижностью, т.е. миграционной биографией или опытом, окажутся в числе потенциальных мигрантов, тогда как мигранты, имеющие за плечами опыт многих перемещений, войдут в состав постоянного населения. Тем не менее, при равных условиях жизни лица, обладающие большей миграционной подвижностью, имеют, как правило, и большую психологическую готовность к переселению. Человек, обладающий большим миграционным опытом, скорее примет решение вновь переселиться, если его не удовлетворяют условия жизни в последнем месте жительства, чем тот, кто родился в данной местности и прожил там всю свою жизнь.

Миграционная подвижность – свойство присущее не только отдельному человеку, личности, но и всей совокупности людей, населению в целом. Повышение миграционной подвижности - процесс исторический, необратимый, как и развитие человечества. Он может быть в самом общем виде охарактеризован ростом интенсивности перемещений, в первую очередь переселений населения. В России в дореволюционное время по примерным расчетам А.А. Кауфмана в переселениях участвовало 0,14 % общей численности населения страны, или 10 % его годового естественного прироста (44.с.4). В послевоенные годы согласно расчетам М.Я. Сонина в миграциях участвовало в 6 раз больше, чем до революции (124.с.161). Для сравнения с дореволюционным временем можно привести и такой факт: в семидесятые годы ХХв. объем миграций населения в 3-3,5 раза превышал число родившихся в стране, и был в 4,5-5 раз больше естественного прироста населения (128) Точнее говоря, в последнюю треть минувшего столетия в миграциях участвовало в 25-30 раз больше, чем во времена А.А. Кауфмана.

Оценка миграционной подвижности населения приводится в монографии В.М. Моисеенко. Ее расчеты показывают динамику миграционной подвижности в послевоенные годы. В 1940 г. один житель в СССР делал в год 12,1 различных поездок, тогда как в 1981 - 21,5 (81). В 90-е годы, в условиях реформируемой России объемы и соответственно интенсивность миграции населения сократились. Этот факт отмечают И.Б.Орлова, Ж.А.Зайончковская и др. По данным Ж.А.Зайончковской в 1990г. общий объем миграции был ниже, чем в прежнее время на 20-25%, а в 1963г. он сократился еще на З0%(75.с.6).. И.Б.Орлова пишет, что в 1992г. общий миграционный оборот в расчете на 1000 жителей России был меньше, чем в 1991г. на 11% и на 1/3 ниже уровня 1986-1990гг. (123.с.7). В 2000г. число мигрантов, зарегистрированных как прибывшие, сократилось по сравнению с 1993г. на 1.2 млн. человек, а выбывших соответственно на 1 млн. В 2000г. в России по сравнению с 1973г. масштабы прибытий и выбытий в городской местности уменьшились в 3.3 раза. В последнее истекшее десятилетие масштабы миграции населения в России лишь в 1.3 раза превышали число родившихся. И это притом, что произошло резкое падение уровня рождаемости населения (ежегодные числа родившихся в 90-е годы были примерно вдвое меньше, чем в предшествующее десятилетие.)

Конечно, рост только переселений не характеризует в полной мере повышение подвижности населения. Она существенно возрастает и в результате урбанизационных процессов, развития туризма, санаторно-курортного обслуживания населения и т.д. Население, проживающее в разных районах страны, в населенных пунктах разного социального статуса, отличается различным уровнем миграционной подвижности. Это зависит как от степени социализации индивидов, отдельных групп и населения конкретной территориальной единицы в целом, так и от особенностей его структуры (табл.2.1.1)

Таблица 2.1.1

Распределение субъектов РФ по уровню миграционной

Подвижности в 2000г.

Коэффициенты интенсивности миграции населения находятся в диапазоне от 4.2 (г. Москва) до 75.2 промилле (Чукотка). Уже то, что показатели столь сильно отличаются и не только для Москвы и Чукотки, но и для крайних групп (4-10 и 30-75), свидетельствует об их малой пригодности для характеристики миграционной подвижности. Они скорее характеризуют степень реализации потенциальной миграции.

Существующие различия в коэффициентах интенсивности миграции по регионам страны, в определенной мере связаны с миграционной подвижностью мужчин и женщин, а также лиц разного возраста (кстати, среди субъектов Федерации на Чукотке самая высокая доля мужчин и один из самых высоких удельный вес лиц трудоспособного возраста).

Все послевоенные переписи населения, в которых выяснялось время проживания в месте проведения переписи, подтвердили, что миграционная подвижность мужчин в нашей стране выше, чем женщин. Например, в момент проведения переписи 1970г. превышение мужчин над женщинами в целом по бывшему СССР составляло примерно 40 %. (128). В 1970г. учитывались те мигранты, которые последние два года вселились в местность и остались там на момент переписи. По России в целом таких мужчин оказалось 8.2%, тогда как женщин 7.1% при соотношении в населении федерации 45.7 и 54.3%.

Общая закономерность, состоящая в превышении доли мужчин над женщинами в составе мигрантов, имеет вместе с тем ряд особенностей. Так, при изучении сельско-городской миграции Корель Л.В. установила, что по мере роста уровня урбанизации сельских поселений доля мужчин в миграционном оттоке снижается (49.с.103) . Ряд исследований показал, что у женщин преобладают одноразовые, а у мужчин - многоразовые переезды (20).

В 90-е годы, судя по коэффициентам интенсивности миграции мужчин и женщин, произошло сближение этих показателей. В частности, в 2000г. интенсивность миграции мужчин превышала аналогичный показатель для женщин лишь на три сотых процентных пункта, причем в городской местности оно составляло 0.07 пункта, тогда как в сельской местности показатели интенсивности миграции у женщин были выше, чем у мужчин(на 0.03 пункта).

Перепись населения 1970 г. выявила также различия в миграционной подвижности лиц разных возрастов. У городского населения трудоспособного возраста в среднем по СССР она была в 3 с лишним раза выше, чем у лиц дорабочего, и почти в 4 раза выше, чем у вышедших за пределы трудоспособного возраста. Миграционная подвижность у лиц 16-24 лет в 8-10 раз выше, чем в возрастной группе до 16 лет (128) Особенно значительными были различия в миграционной подвижности населения в трудоспособном возрасте, с одной стороны, и вышедших за пределы трудоспособного возраста - с другой, в Туркмении, Таджикистане, Узбекистане, Азербайджане и Армении, в наименьшей мере они наблюдаются в республиках Прибалтики.

Данные о возрастных характеристиках мигрантов в переписи 1979г. не были опубликованы. Собственно информация о миграции населения в семидесятые и последующие годы в открытых публикациях отсутствует. Связано это с тем, что в 1976г. демографическая статистика подверглась по инициативе оборонного ведомства, поддержанного Госпланом СССР, секвестру. Основным аргументом было то, что в миграциях участвуют в большинстве мужчины и трудоспособные лица, а это мобилизационный потенциал. Возражения со стороны ЦСУ и АН СССР против закрытия демографической информации оказались слабым утешение для участников межведомственной комиссии.

Информация, полученная в результате проведения переписи 1989г., не увидела свет - распался Советский Союз. Поэтому о миграционной подвижности населения России в девяностые годы можно судить по данным выборочного обследования 1994г. (табл.2.1.2)

Таблица 2.1.2

Интенсивность миграции лиц разных возрастных контингентов в 1994г.

(отношение количества мигрантов к численности населения

Данной возрастной группы)

Косвенные характеристики миграционной подвижности населения, выраженные в показателях интенсивности миграции, конечно, не могут в полной мере раскрыть ее динамику и территориальные различия в подвижности различных групп населения. В большей мере уровень подвижности населения можно было бы охарактеризовать числом перемещений, которые совершает человек в течение всей или части своей жизни. Поскольку такого учета ни в бывшем СССР не было, ни в современной России нет, то воспользуемся данными по Венгрии. По материалам последней четверти ХХ века каждый житель Венгрии в течение всей своей жизни совершал более четырех миграционных перемещений (31. с.207).

Эти показатели должны отличаться у трудоспособного населения и того, которое уже вышло на пенсию. Хотя, конечно, чем старше человек, тем он больше в течение своей жизни совершил перемещений, но, с другой стороны, уровень миграционной подвижности населения возрастает вместе с общественным развитием, т.е. в 80-е годы он вероятно был выше, чем, например, в 60-е.

Миграционная подвижность не только различна у людей разного возраста, но и у лиц одного возраста, проживающих в разных районах страны. Так, в свое время украинские ученые Н.Н. Сачук и В.А. Стахович выявили территориальные различия в миграционной подвижности долгожителей. Они показали, что число переездов у лиц в 80 лет и старше за их жизнь составило в Молдавии - 0,53, в Абхазии - 0,82, в Белоруссии - 0,85, в Украине - 0,88 и в Литве -1,25. За всю жизнь в среднем по обследованным районам 47,1 % лиц в возрасте 80 лет и старше не меняли места жительства (20).

Большие различия существовали в миграционной подвижности лиц разной национальности, проживавших в бывшем СССР. Данные переписи населения 1970г. позволили титульные национальности союзных республик распределить на четыре группы в зависимости от уровня миграционной подвижности проживающего там коренного населения. В качестве показателей, с помощью которых осуществлено распределение, были приняты коэффициенты интенсивности миграции городских жителей и доли лиц, проживших в местах вселения не менее двух лет.

В первую группу вошли русские, белорусы, украинцы и литовцы. Они имели самый высокий по сравнению с другими национальностями коэффициент интенсивности миграции, а доля лиц, проживших в местах вселения менее двух лет (условно новоселов), среди них составляла 5-7 %.

Вторая группа - молдаване, казахи, эстонцы и латыши. Представители этих национальностей мигрировали с более низкой интенсивностью, чем представители первой группы, - коэффициенты интенсивности миграции были почти в 1,5 раза ниже, а доля новоселов колебалась от 3,1 % у молдаван до 5,8 % - у эстонцев.

Третья группа - киргизы, азербайджанцы, армяне, туркмены и грузины. Эта группа характеризовалась еще меньшей интенсивностью миграции - в 1,5-2 раза ниже по сравнению с первой группой, а доля новоселов среди этих национальностей составляла 1,4-2,5 %.

Четвертая группа - узбеки и таджики. Интенсивность миграции среди них была в 3 раза ниже, чем у национальностей, вошедших в первую группу, а доля новоселов - 1,4-2,2 %.

Наиболее низка миграционная подвижность была у коренного населения республик Средней Азии и Закавказья, проживавшего в сельской местности, (в 4-7 раз ниже, чем в России). Столь низкая интенсивность миграции при высоких показателях естественного прироста неизбежно вела к росту доли лиц коренных национальностей в сельском населении этих республик. Наоборот, наиболее высокой миграционной подвижностью отличалось городское население районов нового освоения, расположенных в Сибири, на Севере и Дальнем Востоке.

По данным переписи населения 1989 года можно установить, каким основным национальностям, проживающим на территории России, характерна наибольшая миграционная подвижность. При этом, естественно, не следует забывать, что применяемые коэффициенты, это всего лишь грубые индикаторы для подобных сопоставлений (табл. 2.1.3).

Таблица 2.1.3

Интенсивность миграции основных национальностей в России

(перепись 1989г., относительно среднего по стране уровня)

Данные таблицы 2.1.3 весьма трудно комментировать. Самое простое – это миграция немцев и евреев. Эти этнические группы наиболее интенсивно покидают страну (превышение среднего показателя по всему населению в 1.9 раза) и не очень активно участвуют во внутренних миграциях. Почему у татар, башкир, удмуртов, украинцев и белорусов коэффициенты интенсивности миграции выше, чем у русских, а у последних – ниже среднего уровня трудно объяснить. Нельзя же всерьез думать, что за годы реформ только у русских упала миграционная активность. Проще дать комментарий для народов Кавказа, где показатели по прибытию выше среднего уровня, а по выбытию –ниже.

Таким образом, демографические и этнические различия в населении разных районов страны обусловливают различную его миграционную подвижность. Но не эти характеристики являются решающими в дифференциации миграционной подвижности различных групп населения. В решающей степени на миграционную подвижность влияет генетическая (от генезис) структура населения.

1. 
   Генетическая структура населения и ее изучение

В районах, население которых многие годы возрастает за счет интенсивного миграционного притока, формируется весьма своеобразная сово­купность людей, отличная по ряду признаков от населения тех территорий, откуда прибывают мигранты. Основное отличие заключается в уровне стабильности состава населения. В демографии термин "стабильное население" имеет двоякое значение. Традиционно под стабилизацией понимают процесс, придающий населению все свойства стабильной возрастно-половой структуры. Это достигается при сохранении на определенно большой срок некоторого заданного в начальный мо­мент режима воспроизводства населения.

Иной смысл имеет термин "стабильное население" коль речь идет о процессе формирования населения, обычно районов нового освоения. Здесь происходит замена в совокупности людей одних индивидуумов другими, неза­висимо от того, одинаковыми или разными демографическими призна­ками они обладают. Эта замена осуществляется вследствие межра­йонных миграционных процессов.

Исчисление уровня стабильности (в данном случае постоянс­тва) состава населения имеет не только теоретическое значение. С ним связана разработка мероприятий по привлечению стабильных трудовых ре­сурсов. Не случайно поэтому во второй половине ХХ века понятие "постоянное население" (стабильное население) можно было встретить почти во всех демографи­ческих исследованиях, посвященных восточным и северным районам страны. В ряде работ сделаны даже попытки теоретически опреде­лить это понятие (98, 157).

Оценка уровня стабильности населении невозможна без разработки понятия "постоянное на­селение". Осмысление этого демографического понятия органично связано с представлением о классификации состава населения. Клас­сификация предполагает логическое деление изучаемой совокупности на составные части. В основу этого деления кладется тот или иной принцип. Несмотря на то, что любая классификация условна, она является важным средством научного познания.

Классификация состава населения обусловливает необходимость расч­ленения исследуемой совокупности на части в зависимости от раз­личий в степени их стабильности, что, в свою очередь, непосредс­твенно связано с генезисом различных групп населения, временем их вселения. В зависимости от генезиса различных частей исследуемой со­вокупности в ней может быть выделено коренное и пришлое населе­ние. Термин "коренное население" в экономической литературе встречается в двояком смысле. С.А. Новосельский к коренному на­селению относит лиц, родившихся в конкретном городе, а к пришло­му - всех родившихся за его пределами (88.с.205). Такой же точки зрения придерживается А.Г. Рашин, выделяющий в дореволюционном населении Москвы коренных и пришлых жителей (111.с.301).

В 1926-1927 гг. в Иркутске проводилась регистрация пересе­ленцев, следующих в районы, расположенные восточнее Байкала. Ав­торы обзора, составленного по данным этой регистрации, среди пе­реселенцев, проследовавших через Иркутск, выделяли коренных жи­телей, к которым относили лиц, родившихся в Сибири, и пришлых - уроженцев других районов страны (99.с.36). Исследователи миграции населения и приживаемости новоселов в Си­бири В.И. Переведенцев и Ж.А. Зайончковская также относят уро­женцев данного места к коренному населению (36.с.73). Такой же подход характерен для практики статистического учета населения в США. Уже с середины Х1Х в. все население дели­лось на уроженцев США и уроженцев других стран, которые были детьми и другими потомками мигрантов. По определению А. Линкольна, все население США – бывшие мигранты. И это правда, поскольку почти все коренное население, обитавшее на территории США, было истреблено.

В России также население, в разное время заселяемых северных и восточных территорий, в частности, Сибири в своем большинстве пришлое. И на европейском севере, и в Сибири, и на Дальнем Востоке сохранились значительные анклавы коренного населения (коми, ненцы, буряты, якуты, нивхи и т.д.) Естественно поэтому, противопос­тавление потомства мигрантов (их детей, родившихся в Сибири) другой (родившимся в иных районах) как коренного пришлому неправомерно. Речь может идти лишь о разных поколениях (дети, отцы, деды и т.д.) одного и того же пришлого населения.

Другой смысл, вкладываемый в термин "коренное население", заключается в противопоставлении пришлого населения аборигенам. М.А. Сергеев в середине тридцатых годов ХХ века, анализируя состав насе­ления Камчатки, писал, что в группе постоянного населения следу­ет выделять коренных жителей, проживающих в сельской местности и являющихся аборигенами края (121.с.155). Таково же мнение Г.А. Аграната, А.Б. Куприянова и В.Ф. Пузановой, которые к коренному населению Аляски относят алеутов, эскимосов и индейцев (2). Точка зрения М.А. Сергеева и целого ряда других авторов правомерна не только в этимологическом, но и в историческом отношении: аборигены - это коренные обитатели мест­ности, исстари в ней живущие. В коренном населении могут быть выделены самые древние обитатели данной территории. Информация о генезисе этой части населения связана с их обитанием на данной территории. Кроме того, сюда же могли переместиться народности других местностей, с которыми было связано их первоначальное обитание. К примеру, якуты и вытеснившие их буряты. Эти как и другие подобные по генезису народы сравнительно продолжительное время населяют свою теперешнюю территорию. Их современное расселение во многом связано с пере­мещением в местности первоначального оби­тания более сильных народов.

С точки зрения формирования населения интерес представляют лишь две группы: народности, обитающие с древнейших времен, и народности, переместившиеся сю­да до прихода русского населения. Современное расселение первых связано с их исторической эволюцией, тогда как появление вторых обусловлено рядом внешних факторов. Все остальное население составляют потомки лиц, прибывших в заселяемый район из старообжитых местностей. Эта мысль наиболее определенно сформулирована одним из авторов книги "Азиатская Россия" В.К. Кузнецовым. Он пишет: "Все русское население Азиат­ской России - пришлое, в этом смысле так называемые старожилы Сибири такие же переселенцы, как и жители переселенческих сел и поселков" (3.с.188).

Наибольший интерес о точки зрения формирования тру­довых ресурсов районов нового освоения представляет, конечно, изучение состава пришлого населения, и не только потому, что оно по численности во много раз превосходит коренных жителей, но и потому, что интенсивный рост населения происходит, по существу, путем увеличения числен­ности пришлого населения. Если заглянуть вглубь российской истории, то окажется, что русские для всей теперешней территории России повсеместно пришлые. Об этом достаточно убедительно сказано выдающимся русским историком конца Х1Х- начала ХХ века В.О.Ключевским. Вначале русские, пришедшие в нынешние центральные районы России, встретили здесь финно-угорские народы, с которыми они мирно соседствовали, во всяком случае сколько-нибудь значимых столкновений не отмечено в истории. Затем более чем 4 столетия назад началось совместное проживание с тюркоязычными народами Поволжья. Х1Х век – это время присоединения к России Северного Кавказа. В среде русских и всех этих народов шли интенсивные ассимиляционные процессы. Лишь на протяжении последних трех поколений во второй половине ХХв. произошло смешение примерно 1/3 всех русских. Ныне, скорее всего, нет русских, не смешанных с кем либо: украинцами, татарами, мордвой, аварцами и др. К тому же корни этнического смешения уходят в далекую древность, когда выходцы из Киевской Руси, переселившись в районы теперешней центральной России, совместно проживали там с коренными народами, взаимно воспринимая многое из материальной и духовной культуры друг друга. Словом, ныне в пришлом населении достаточно крови коренных жителей и наоборот.

Российский демограф, социолог и экономист. Родился в 1931 г. в городе Спасске Приморского края. В 1953 г. окончил Куйбышевский плановый институт. Доктор экономических наук с 1971 г. (специальность регионалистика), профессор - с 1977 г. (специальность - демография). С 1959 г. работает в Академии наук, с 1974 г. - в Институте социально-политических исследований РАН. В настоящее время является главным научным сотрудником этого института. Награжден медалью "За доблестный труд", медалью ордена "За заслуги перед Отечеством" II степени, Орденом дружбы.

Рыбаковским Л.Л. опубликовано во многих журналах, энциклопедиях, справочниках и т.д. более 200 научных трудов, в том числе - 10 авторских монографий и свыше 30 разделов в коллективных книгах, включая учебники и учебные пособия по демографии, миграции населения, социологии и экономике труда. Ряд работ переведен и издан на испанском, французском, немецком, английском и др. языках. Наиболее значимые авторские монографии: "Региональный анализ миграций" (1973), "Методологические вопросы прогнозирования населения" (1978), "Население Дальнего Востока за 150 лет" (1990), "Миграция населения: прогнозы, факторы, политика" (1987). Последняя работа отмечена серебряной медалью ВДНХ.

В последнее время были опубликованы монографии "Людские потери СССР и России в Великой Отечественной войне" (2001), "Прикладная демография" (2003), "Миграция населения. Вопросы теории" (2003), а также коллективные работы под его редакцией "Демографическое будущее России" (2001), "Стабилизация численности населения России (возможности и направления демографической политики)" (2001), "Демографический понятийный словарь" (2003), "Демография" (2005), "Стратегия демографического развития России" (2005), "Практическая демография" (2005).

Основные научные идеи, разработанные Рыбаковским Л.Л., относятся к теории миграции населения. Автором предложена классификация населения в зависимости от продолжительности пребывания на территории. Эта классификация включает три базовых понятия: "местные уроженцы", "старожилы" и "новоселы". Большое значение для регионального анализа миграций имеет, предложенный в конце 1960-х гг. коэффициент интенсивности межрайонных миграционных связей (КИМС). Величина этого коэффициента не зависит от численности населения как районов выхода, так и мест вселения мигрантов. Достоинство этого показателя в том, что он позволяет определять истинное значение межрайонных миграционных связей.

Существенным вкладом в теорию миграции явилась разработка концепции трех стадий миграционного процесса. Принципиальные положения концепции сводятся к разделению таких понятий, как готовность к миграции (мобильность) и переселение (реализация этой готовности). С этими понятиями связано привнесение в миграционную проблематику социологических знаний, в частности, представлений о прожективном и реальном поведении, потенциальной миграции и миграционной подвижности.

Новым для демографической науки является предложенный Л.Л. Рыбаковским этнодемографический метод оценки людских потерь для СССР и отдельных частей этого государства. Суть этнодемографического метода состоит в том, что людские потери для стран бывшего СССР определяются из потерь тех этносов, которые относятся к государствообразующим.

Произведенные расчеты людских потерь России в Великой Отечественной войне, выполненные этнодемографическим методом, показали, что на долю РСФСР пришлось примерно 13,2 млн. человеческих жизней, потерянных в 1941-1945 гг., в том числе, военнослужащие составили 5,8 млн., гражданское население - 7,4 млн. человек. Этим же методом было подсчитано число репрессированных, включая количество приговоренных к высшей мере и сверхсмертность политических заключенных в 1937-1938 гг., приходящихся на долю России.

Основные публикации

• Рыбаковский Л.Л. Проблемы формирования народонаселения Дальнего Востока (монография). - Хабаровск, 1969. - 200 с.
• Рыбаковский Л.Л. Народонаселение Дальнего Востока за 100 лет (монография). - М.: Наука, 1969. - 180 с.
• Рыбаковский Л.Л. Региональный анализ миграций (монография). - М.: Статистика, 1973. - 159 с.
• Рыбаковский Л.Л. Методологические основы прогнозирования населения (монография). - М.: Статистика, 1978. - 208 с.
• Рыбаковский Л.Л. Миграция населения: прогнозы, факторы, политика (монография). - М.: Наука, 1987. - 199 с.
• Рыбаковский Л.Л. Население Дальнего Востока (монография). - М.: Наука, 1990.-170 с.
• Рыбаковский Л.Л. Людские потери СССР и России в Великой Отечественной войне (монография). - М.: Каталог, 2001. - 192 с.
• Рыбаковский Л.Л. Миграция населения (выпуск 5) Стадии миграционного процесса (монография). - М., 2001. - 159 с.
• Рыбаковский Л.Л. Прикладная демография (монография). - М.: ИСПИ РАН, 2003.-206 с.
• Рыбаковский Л.Л. Миграция населения (вопросы теории) (монография). - М.: ИСПИ РАН, 2003. - 238 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Воспроизводство трудовых ресурсов Дальнего Востока (монография). - М., 1969. - 125 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Территориальные особенности народонаселения РСФСР (монография). - М.: Статистика, 1976. - 230 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Социальные факторы и особенности миграции населения СССР (монография). - М.: Наука, 1978. - 141 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Демографические процессы в социалистическом обществе (монография). - М.: Финансы и статистика, 1981. - 295 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Население СССР за 70 лет (монография). - М.: Наука, 1988. -214 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Демографическое будущее России (монография). - М.: Права человека, 2001. - 51 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Стабилизация численности населения России (монография). - М. Издательство ЦСП, 2001. - 262 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Демографическое развитие Ханты-Мансийского автономного округа: ситуация, прогноз, политика (монография). - Ханты-Мансийск, 2002.-212с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Демографическое развитие Самарской области: Проблемы и направления политики. - М.: Глобус, 2003. - 206 с.
• Рыбаковский Л.Л. и др. Демографический понятийный словарь. - М.: ЦСП, 2003.-351 с.

«© 1992 г. Л.Л. РЫБАКОВСКИЙ ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС РЫБАКОВСКИЙ Леонид Леонидович - доктор экономических наук, профессор, заместитель директора Института...»

Социальная демография

Л.Л. РЫБАКОВСКИЙ

ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ АВАРИИ

НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС

РЫБАКОВСКИЙ Леонид Леонидович - доктор экономических наук, профессор, заместитель

директора Института социологии РА Н. Наш постоянный автор.

В истории было множество экологических катастроф, одни из них естественные, другие - рукотворные. В XX веке самой крупной планетарной катастрофой от рук человека явилась авария на Чернобыльской АЭС. Она произошла в ночь на 26 апреля 1986 г. До сих пор нет целостного представления о том, какой вред нанесен населению, особенно о тех драматических последствиях, которые возможны. Нынешнее время - это время поисков и осмысления случившегося. Время ответов наступит позже. Но чтобы оно наступило - нужны комплексные многолетние научные исследования.

Масштабы аварии и оценка численности населения, оказавшегося в зоне бедствия В результате аварии на четвертом блоке из разрушенного реактора произошел выброс радиоактивных веществ. В атмосферу и соответственно на окружающую территорию различной степени удаленности попали десятки тонн радиоактивных частиц. Сформировавшееся при мгновенном выбросе радиоактивное облако поднялось в высоту до 10 км. Высота выбрасываемых радиоактивных струй достигла 1,5 км. Причин аварии много. Это и недостатки в конструкции активной зоны реактора, и системы его остановки, неадекватная культура безопасности, а главное - полная безответственность тех структур, которые управляли АЭС и принимали политические решения, игнорируя безопасность и права человека при ликвидации последствий катастрофы. На территории бывшего Союза насчитывается более 20 АЭС. В 1991 г. на них эксплуатировалось 45 энергоблоков.

В том году произошли две местные и одна локальная радиационные аварии.

Уже в 1992 г. случилась авария на АЭС, расположенной вблизи Санкт-Петербурга.

Нет гарантий от аварий и в будущем. Поэтому чрезвычайно важным остается исследование причин аварий и создание условий для их предотвращения. Вместе с тем нельзя забывать и то, что устранение прямых последствий аварий требует времени, причем немалого. От момента аварии до заглушения разрушенного реактора на Чернобыльской АЭС прошло 15 дней, а выбросы радиоактивных элементов продолжались 10 сут. Только к 6 мая была завершена эвакуация населения из запретной зоны. Формирование же загрязнения прилегающих к АЭС территорий длилось еще в течение месяца.

В докладе, представленном Советским Союзом в 1986 г. в МАГАТЭ, говорится, что суммарный выброс радиоактивных веществ по состоянию на 6 мая 1986 г.

превысил 10 млн. Ки (данные Всесоюзного научного центра радиационной медицины Академии медицинских наук СССР). 25% выброса произошло мгновенно, остальная часть - в течение 10 сут. По имеющимся оценкам, масса радионуклидов, поступивших в окружающую среду, в десятки раз превышает аналогичные показатели взрывов атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки. Именно масштабность выброса радиоактивных веществ и загрязнения ими огромных территорий образует важнейшую характеристику Чернобыльской катастрофы.

Можно выделить и другую ее особенность: от момента разрушения реактора до его заглушения 10 мая трижды менялась метеорологическая обстановка, в частности, направление воздушных масс. Это привело к образованию трех секторов загрязнения. 26-27 апреля потоки направлялись на северо-запад от станции. Радиоактивному загрязнению подверглись северные районы Киевской, Житомирской, Ровенской и Волынской областей Украины, вся территория Беларуси, частично Прибалтика и ряд сопредельных с Советским Союзом государств.

Радиоактивному загрязнению подвергся ряд районов Черниговской обл. Украины и Центральной части России. Начиная с 30 апреля ветры дули в юго-западном направлении. В результате произошло радиоактивное загрязнение территорий Украины, Молдовы, Кавказа и ряда сопредельных государств.

Не менее важная характеристика связана с длительностью сохранения радиоактивного загрязнения. Попавшие после аварии в окружающую среду радионуклиды имеют разную продолжительность пребывания в окружающей среде: от нескольких минут до нескольких тысяч лет. Проникновение в окружающую среду радионуклидов с коротким и длительным периодами полураспада угрожает населению, проживающему в зоне загрязнения, не только в первые годы после аварии.

Угроза сохранится на многие десятилетия XXI века.

В результате аварии, выброса радиоактивных веществ в окружающую среду на десятки и сотни километров от АЭС нанесен огромный ущерб народному хозяйству Украины, Беларуси и России.

Во-первых, загрязненной в разной мере различными радионуклидами сплошь или локальными пятнами оказалась 21 область: пять в Беларуси, семь на Украине и девять в России. Значительно радиоактивно загрязненными считаются 10 областей: Киевская, Житомирская, Черниговская, Ровенская и Волынская на Украине;

Гомельская, Могилевская и Брестская в Беларуси; Брянская и Калужская в России. Их общая территория около 300 тыс. км 2. Остальные области - по две на Украине и в Беларуси и семь в России - относятся к менее загрязненным или имеющим локальные пятна. Площадь этих 11 областей превышает 300 тыс. км2.

На загрязненных радионуклидами территориях, особенно первой группы областей, радиоактивными оказались почва, вода, растительный мир. Произрастающие на этой земле дикорастущие плоды, ягоды, грибы, травы, обитающие там животные, птицы подверглись и продолжают подвергаться воздействию радиоактивных веществ.

Во-вторых, произошло загрязнение населенных пунктов, промышленных объектов, сельскохозяйственных угодий. Сразу же после аварии были эвакуированы более 120 предприятий, организаций, учреждений. В Беларуси различной степени загрязнения радионуклидами подверглись до 1/5 всех сельскохозяйственных угодий. На конец 1990 г., согласно информации правительства Украины, за пределами тридцатикилометровой зоны Чернобыльской АЭС выявлено повышенное загрязнение сельскохозяйственных угодий на площади свыше 3,5 млн. га.

Из более чем 200 населенных пунктов проведены эвакуация и отселение жителей.

Вне зон отселения на загрязненных территориях расположено около 640 населенных пунктов. Эксплуатация многих из них требует дополнительных средств и небезопасна для населения.

В-третьих, главным результатом аварии на Чернобыльской АЭС и последовавшим за ней загрязнением окружающей среды явилось воздействие широкого спектра радионуклидов на жизнь и здоровье огромной массы населения. Разные дозы облучения получили миллионы людей. Все пострадавшие распределены по нескольким группам .

Первую группу составляют лица, у которых в период ликвидации аварии обнаружены характерные заболевания, в том числе лучевые ожоги и травмы, острая лучевая болезнь. К этой группе относится более тысячи человек. Вторая группа включает тех, кто принимал участие в ликвидации аварии и ее последствий.

Почти у всех дозы облучения превысили аварийные нормативы, установленные Министерством здравоохранения бывшего СССР. Их более 600 тыс. человек.

Ныне они проживают в тех районах, откуда привлекались на ликвидационные работы. Третья группа - эвакуированные или отселенные из зон радиоактивного загрязнения. В их числе более 20 тыс. человек, у которых дозы облучения превысили аварийный критерий. Это в основном эвакуированные из Гомельской, Могилевской и Житомирской обл. До 90% эвакуированного населения осталось на территориях своих областей. В четвертую группу входят проживающие в зонах жесткого радиационного контроля, т.е. там, где зафиксировано повышенное загрязнение почв радионуклидами. В зоны с различной степенью загрязнения, например, стронцием-90 на Украине и в Беларуси попало почти 1300 поселений. В конце 1988 г. Министерством здравоохранения установлены для данных местностей нормативы пожизненной дозы облучения населения на уровне 45 бэр.

В зависимости от этого критерия на загрязненных радионуклидами территориях проживают приблизительно 250 тыс. человек, которые могут получить в течение жизни разные дозы облучения (как до 35 бэр, так и свыше 50 бэр).

По данным Госкомгидромета, всего на загрязненных территориях трех бывших республик Союза проживает около 9 млн. человек. Все они нуждаются в специальном медицинском обслуживании, контроле за питанием и т.д.

Десятки миллионов проживают на территориях, где отмечены радиоактивные выпадения, а также в местностях, подвергшихся радиационному воздействию при прохождении радиоактивного облака. Сюда относятся вся Центральная часть бывшего Союза, Прибалтика, Северный Кавказ, Средняя Азия и ряд европейских государств: Германия, Австрия, Швеция и т.д.

По мнению Н.И. Омельянца, внимание ученых и практиков должно быть сосредоточено на трех совокупностях населения, пострадавшего в результате аварии на Чернобыльской АЭС:

Лица повышенного радиационного риска численностью до 1 млн. К ним относятся 600 тыс. участников ликвидации аварии и ее последствий и 300 тыс. человек, включая детей, проживавших до последнего времени в зонах жесткого радиационного контроля и отселяемых за их пределы;

Население численностью 4,5 млн., проживающее в зонах повышенного радиоактивного загрязнения, которые находятся в 20 областях Беларуси, Украины и России;

Население численностью до 18 млн., проживающее на остальной радиационно загрязненной территории этих областей.

Следовательно, 23-24 млн. человек составляют суммарную совокупность людей, которые подверглись в различной мере радиоактивному облучению и проживают на территории, где это облучение продолжается. Таковы популяционные масштабы аварии.

Состояние здоровья населения загрязненных территорий Вследствие неполноты и низкого качества медицинского учета и, соответственно социальной статистики, их несоответствия международным стандартам трудно дать объективную оценку медико-демографическим последствиям аварии

–  –  –

* По данным автоматизированной информационной системы «Здоровье» Госкомстата бывшего СССР.

на Чернобыльской АЭС. Имеющиеся сведения рисуют противоречивую картину.

По данным группы независимых юристов Украины, в загрязненных радионуклидами районах Киевской и Житомирской обл. у женщин в 1,5-2 раза участились поздние токсикозы, в 2,5-3 раза анемия. В ряде районов в 2 раза возросло число маточных кровотечений, рождений недоношенных детей, увеличилась частота гинекологических заболеваний. Согласно сообщениям одного из райисполкомов, в районе с 1986 по 1990 гг. общее число заболеваний увеличилось в 1,5 раза, в том числе пороки развития (уродства) возросли в 4 раза, количество инвалидов по онкозаболеваниям - в 2 раза и т.д. .

Подобную динамику заболеваемости отмечают также украинские ученые.

Они дают оценку, исходя из сведений ежегодных медицинских осмотров населения, взятого на учет в Государственный распределительный регистр.

К числу осматриваемых относятся участники ликвидации аварии, население, эвакуированное из тридцатикилометровой зоны, и лица, проживающие на контролируемых территориях Киевской и Житомирской обл. Осмотры показали, что группа здоровых в 1987-1989 гг. составила соответственно 55,5; 48,6; 61,9%.

В целом удельный вес здорового населения уменьшился за три года на 27%.

Заболеваемость всего населения за этот период по всем классам болезней возросла в 2,2 раза. Если в 1986 г. на каждые 10 тыс. человек, проживавших в Полесском районе Киевской обл., аболеваемость злокачественными новообразованиями лимфатической и кроветворной ткани составила 0,87, то в 1988 г.

уже 1,66, в Народичском районе Житомирской обл. - соответственно 1,44 и 2,34, Овручском - соответственно 1,94 и 2,12 .

Аналогичная ситуация наблюдается в загрязненных районах Беларуси. Сравнение динамики заболеваемости в загрязненных радионуклидами районах и в Гомельской обл. в целом показывает, что число случаев поражения злокачественными новообразованиями по области в 1989 г. составило в расчете на 10 тыс. человек -.24,6, тогда как в 1985 г. оно равнялось 20,2. В таких загрязненных районах, как Ельский, частота заболеваемости возросла в 1,5 раза, в Чечерском районе - почти в 2 раза и т.д. Сопоставление динамики заболеваемости населения двух загрязненных городов Гомеля и Могилева и населения «чистого»

города Гродно выявляет рост в течение 1985-1988 гг. многих видов заболеваний в первом случае, и снижение - во втором (табл. 1).

Выводы, основанные на медицинской статистике, корреспондируются со сведениями социологических исследований, осуществляемых Гомельским социологическим центром (ГСЦ). Данные опроса, проведенного в апреле 1991 г., свидетельствуют, что за последние пять лет самочувствие жителей Гомеля заметно ухудшилось у 43,4% опрошенных и несколько ухудшилось у 37,3%.

Иначе говоря 4/5 жителей города - центра наиболее загрязненной территории Беларуси, считают, что со времени аварии состояние их ухудшилось. Причем у женщин доля лиц с ухудшившимся самочувствием близка к 90% всех опрошенных .

Более оптимистичные оценки состояния здоровья населения, проживающего в зоне бедствия, даны международной группой экспертов в 1990 г. В группу входили 200 экспертов из 25 стран и семи международных организаций. Участники тесно сотрудничали с государственными, научными и другими организациями бывшего Союза. В сформулированных экспертами выводах отмечены значительные, не обусловленные радиацией нарушения здоровья у жителей как загрязненных, так и контрольных населенных пунктов. Особое внимание было уделено выявлению возможных патологических изменений щитовидной железы в результате воздействия радиоактивного йода. По результатам обследований, как отмечается в опубликованном докладе, не обнаружено статистически значимых различий в щитовидной железе детей 2-10 лет в загрязненных и контрольных населенных пунктах .

Различие оценок состояния здоровья населения, выдвинутых международной группой экспертов и учеными республик бывшего Союза, может быть объяснено не только низким качеством информации, но и другими причинами.

Чернобыльская катастрофа вызвала общую обеспокоенность состоянием здоровья у населения, проживающего в зоне бедствия. Соответственно возросла обращаемость пациентов в медицинские учреждения. Естественно, выявлено большое число больных разными, не относящимися к радиоактивному облучению болезнями. Обследования в рамках «Международного Чернобыльского проекта»

показали, что 10-15% взрослого населения как загрязненных, так и контрольных населенных пунктов нуждаются в медицинской помощи.

Авария и сокрытие информации о масштабах загрязнения территории, дозах облучения, отсутствие измерительных приборов индивидуального пользования, недоверие к должностным лицам, ученым и другие факторы спровоцировали у населения стрессовое состояние, сильную тревогу за себя и особенно за своих детей. Эта тревога усиливалась средствами массовой информации, очевидной некачественностью медицинских осмотров населения, их материально-технической базы, неумело проводимыми социологическими обследованиями.

Вот один из вопросов анкеты, используемой в Гомеле в 1991 г.: «Согласны ли Вы с бытующим мнением, что радиологическая обстановка в городе очень опасная?» [Там же, с. 26]. С такой формулировкой согласились 93% опрошенных, а могли бы и все 100.

Происшедшие к 90-м годам политические и социально-экономические перемены вызвали в обществе неуверенность, обеспокоенность, привели к резкому падению уровня жизни. Ухудшились структура и качество питания, возник дефицит медикаментов, нарушился привычный образ жизни населения. В этих условиях трудно вычленить в «чистом» виде влияние Чернобыльской аварии на здоровье.

Конечно, загрязнение обширных территорий радионуклидами, их проникновение в пищу, воду, не может не сказаться на здоровье населения как в ближайшей, так и в отдаленной перспективах. Здесь требуются фундаментальные медицинские исследования.

Демографические оценки Анализ демографических последствий на загрязненных территориях показывает, что исследования осуществляются на двух уровнях: во-первых, предпринимаются попытки рассмотреть демографические показатели применительно к отдельным наиболее загрязненным радионуклидами районам и населенным пунктам;

во-вторых, эти показатели анализируются на уровне областей, относимых к числу загрязненных. В первом случае трудно рассчитывать на получение достоверных выводов, так как помимо использования некачественной информации нет возможности прямого исчисления специальных демографических показателей. Поэтому вместо сравнительно квалифицированных показателей (ожидаемая продолжительность жизни или суммарный коэффициент рождаемости) применяются грубые общие коэффициенты смертности и рождаемости, уровни которых во многом определены возрастными структурами, весьма подвижными для населения загрязненных территорий. Расчет повозрастных показателей ненадежен из-за малых совокупностей, например, числа умерших в отдельных половозрастных группах.

На анализ показателей применительно к областям также влияет то, что Чернобыльская авария и особенно исследования ее демографических последствий совпали с происходящими пертурбациями в динамике рождаемости (ее рост в середине 80-х годов и снижение с 1987-1988 гг.) и новым ростом смертности населения. Причем сопоставление показателей смертности, в том числе и младенческой, на загрязненных радионуклидами территориях с показателями по другим, «чистым» в радиоактивном отношении областям мало что дает, так как очень многие районы на Украине, в Беларуси и особенно в России являются экологически грязными. По данным Минздрава бывшего СССР в стране в 1990 г. более 40 млн. человек проживали в городах, где уровень загрязнения атмосферы был в 10 раз выше нормы.

Исследования демографических последствий Чернобыльской катастрофы осуществляются в нескольких направлениях.

1. Половозрастная структура. После аварии в населении загрязненных территорий под влиянием изменения структуры мигрантов по полу произошло увеличение доли мужчин. Если в 1979 г. среди горожан Житомирской обл.

на каждую тысячу женщин приходилось 860 мужчин, то в 1989 г. - 883. На селе показатели соответственно 801 и 820.

В загрязненных районах наблюдается постарение населения, происходящее вследствие увеличения доли лиц старше трудоспособного возраста и сокращения доли детей и трудоспособных. Особенно заметно это среди женщин (сократилась доля находящихся в репродуктивном возрасте). К примеру, среди женщин Житомирской обл. доля лиц до 16 лет с 1979 по 1989 гг. сократилась на 0,8 процентных пункта, тогда как в целом по Украине она возросла. Подобные изменения произошли и в структуре населения других загрязненных территорий.

Сдвиги в половозрастной структуре населения загрязненных территорий произошли не в результате какого-либо специфического режима воспроизводства, а исключительно вследствие особенностей миграции. Из загрязненных мест, опасных для здоровья, особенно детей, происходило и происходит как отселение пострадавших, так и их самостоятельная миграция. Уезжают прежде всего беременные и женщины с детьми до 14 лет. Происходит отток женщин наиболее молодого репродуктивного возраста. Среди них заметную долю составляют имеющие детей, но не состоящие в браке. Так, в 1985 г., накануне аварии, в Брянской обл. из каждой тысячи семей, имеющих детей до 18 лет, неполных, т.е. как правило, без супруга, было 142, в Гомельской - 127, Киевской - 123 и т.д. Из-за характера миграционных процессов продолжается селекция половозрастной структуры населения, что в свою очередь влияет на показатели рождаемости и смертности.

2. Рождаемость. Исследования, проведенные украинскими учеными (Н.И. Омельянец и др.), показывают, что в большинстве районов жесткого радиационного контроля Беларуси и Украины в послеаварийный период наблюдается снижение рождаемости. Зафиксировано, что рождаемость (общие показатели) наиболее заметно упала в 1987 г. Затем ее уровень стал вновь подниматься. С динамикой рождаемости корреспондируется и динамика абортов, число которых наиболее существенно возросло в 1987 г., после чего вновь снизилось. В 1985 г. отношение числа абортов к числу рождений составляло 1,14, в 1986 - 1,17, в 1987 - 1,65 и в 1988 г. - 0,98 .

В отличие от украинских белорусские исследователи изучали изменение рождаемости социологическими методами. Социологами ГСЦ (А.Г. Злотников и др.) в 1991 г. выявлены репродуктивные установки населения Гомеля. Ответы на два вопроса представляют интерес для нашей темы. Лиц, которым больше 40 лет, спрашивали: «Посоветовали ли бы Вы молодоженам иметь больше детей, чем в современных семьях?» Почти 70% ответили отрицательно . Заметим, что столь же отрицательный ответ можно получить и в любом другом районе, где к настоящему времени завершился или почти завершился демографический переход, и малодетность стала нормой.

Другой вопрос звучал так: «Прошлое (в начале 1991 г.) исследование выявило опасение населения заводить детей из-за последствий катастрофы на ЧАЭС, их неясности или ее отрицательного воздействия на потомство. Разделяете ли Вы это опасение?» Хотя отрицательное отношение к большому числу детей в семье является следствием перехода к малодетности, тем не менее это интерпретировалось как опасение последствий аварии. Затем «опасение» в новом обследовании предлагалось как факт. И соответственно был получен ответ, что полностью, в большинстве своем и в небольшой мере опасаются заводить детей свыше 80% опрошенных экспертов .

Выводы на основе статистических данных, сделанные украинскими учеными, и особенно результаты социологического обследования, проведенного белорусскими учеными, не позволяют утверждать, что на загрязненных радионуклидами территориях снижение рождаемости есть демографическое последствие аварии.

Снижение рождаемости и на этих, и на остальных территориях - общее явление для Украины, Беларуси, России и др. регионов бывшего Союза. Оно имеет совсем другие причины. Тем не менее в тенденциях снижения рождаемости на загрязненных территориях наблюдаются специфические черты.

Вначале на рождаемость влияла миграция. Отъезд женщин наиболее репродуктивного возраста, в первую очередь беременных, снизил частоту рождений в данной возрастной группе. Далее, психологический стресс в первые два года после аварии способствовал росту числа абортов. Их, по-видимому, делали те, кто не мог уехать в первое время. Именно в 1987 г. отмечены рост числа абортов и снижение числа родившихся - результат откладывания реализации репродуктивных установок.

Затем «невидимая» опасность стала забываться, и рождаемость вместо снижения, как это наблюдается повсеместно, несколько возросла. Это объяснение соответствует и такому факту, как возврат части населения в тридцатикилометровую зону, откуда оно было переселено и где до сих пор опасно проживать. Таково, к сожалению, поведение людей, приученных не заботиться о своем будущем и не имеющих возможности изменить свое настоящее. Можно предполагать, что в ближайшие годы на загрязненных территориях будут наблюдаться те же тенденции рождаемости, что и в других районах бывшего Союза.

3. Смертность. Анализ общих показателей, используемых при оценке тенденций смертности среди различных по уровню облучения групп населения, привел не просто к искажению показателей, а к прямо противоположным выводам.

–  –  –

*По данным Госкомстата бывшего СССР.

ниже, чем всего населения (4,7-6,7 и 11,4-11,7°/оо). Самый низкий уровень смертности - среди лиц, принимавших участие в ликвидации аварии и ее последствий (0,8-1,3). Среди эвакуированных показатели составили 2,8-4,8°/оо.

Загадка этих показателей - в возрастной структуре. Среди ликвидаторов были преимущественно молодые мужчины, тогда как в населении Украины только доля лиц старше трудоспособного возраста превышает 20%, а их смертность составляла в 1989 г. от 20,0 (в возрасте 55-59 лет) до 138,1°/ 00 (в возрасте 80-84 лет) .

Приводимые в указанной работе сведения о смертности детей в возрасте до одного года вполне вероятны. Авторы отмечают, что в 1987 г. смертность таких младенцев, рожденных в первых трех группах населения (ликвидаторы, эвакуированные и население, проживающее на контролируемых территориях), включенного в распределительный регистр, была на 13,1% выше, чем в среднем по Украине. Добавим, что в 1987 г. смертность детей в возрасте до одного года в наиболее пострадавших областях: Житомирской - была близка к среднереспубликанскому уровню, а в Киевской - даже ниже на два пункта. Динамика показателей детской смертности в 1985-1989 гг. в пяти полностью загрязненных радионуклидами областях свидетельствует о вполне нормальном снижении показателей и его небольшом росте в 1987 г. (табл. 2).

Сопоставление уровня детской смертности и ожидаемой продолжительности жизни населения в загрязненных областях с аналогичными показателями в областях, близких к ним по характеристикам, свидетельствует, что каких-либо различий не наблюдается. Различия в повозрастной смертности населения и в структуре причин смерти могут быть выявлены, если сравнивать эти показатели по загрязненным и чистым районам. Так, смертность во всех случаях, в т о м ч и с л е и о т б о л е з н е й с и с т е м ы к р о в о о б р а щ е ния и но в о о б р а з о в а ний, у населения, подвергшегося облучению в Полесском и Иванковском районах, была выше, чем в среднем по Киевской обл., куда входят эти районы .

Миграционные процессы Следствием любой крупной экологической катастрофы является миграция населения из зоны бедствия. Но если это естественные катастрофы, то оттоку населения противостоит приток. Спустя некоторое время в зонах бывших катастроф восстанавливается численность населения, и обычно происходит его рост. Примерами могут служить катастрофические цунами на Камчатке и Курильских островах, землетрясения в районах Ашгабата и Ташкента и т.д.

Иначе выглядят миграционные процессы и динамика населения в зонах рукотворных катастроф, особенно, если это аварии на АЭС. Сразу после Чернобыльской было эвакуировано население из тридцатикилометровой зоны. В 1986 г.

–  –  –

* По данным Госкомстата бывшего СССР.

отселялось также население из наиболее загрязненных радионуклидами районов.

В 1986 г. было эвакуировано 116 тыс. человек. Собственно из всех загрязненных областей, населению которых стала доступна информация о радиоактивной опасности, в 1986-1987 гг. происходил интенсивный миграционный отток. Так, отрицательное сальдо миграции населения Гомельской обл. в 1986 г.

сменило положительное сальдо 1985 г. В Киевской обл., где произошла авария и где население быстрее других получило информацию, положительное сальдо миграции в 9,3 тыс. человек в 1985 г. сменилось на отрицательное - в 49,1 тыс. человек в 1986 г.

В 1990-1991 гг. начался второй этап переселения. Одной части населения в загрязненных районах предложили переезд. Другая мигрировала самостоятельно. За эти два года в организованных и самостоятельных миграциях участвовало примерно 200 тыс. человек. Во второй период, особенно в 1990 г., вновь возросло отрицательное сальдо миграции, например, в Гомельской обл. с 0,6 тыс. человек в 1989 г. до 17,6 тыс. в 1990 г., в Могилевской обл. - с + 1,1 тыс. человек до - 8,5 тыс. В Брянской обл., население которой позже других узнало, что проживает на загрязненной территории, такого роста сальдо.миграции в 1986- 1987 гг. не было, но зато в 1990 г. величина отрицательного миграционного сальдо превысила уровень сальдо предшествующего года более, чем в пять раз.

Тенденциям миграции населения из загрязненных областей присуща та же особенность, что и динамике общих показателей рождаемости: быстрое увеличение абсолютного значения отрицательного миграционного сальдо в тот или иной год сменяется затем его обычной величиной. Правда, год резкого увеличения отрицательного миграционного сальдо для разных областей различен (табл. 3).

После аварии в ряде районов, загрязненных радионуклидами, социологами изучались миграционные установки населения (в основном в Беларуси). Так, обследование, проведенное Институтом философии и права АН Беларуси в 1990 г., показало, что 67% опрошенных считают невозможным дальнейшую трудовую деятельность на прежних местах, а 80-95% хотели бы переехать в другие населенные пункты . В апрельском и августовском обследованиях в 1991 г., проведенных ГСЦ, также изучались миграционные намерения жителей Гомеля и области. В апреле на вопрос «Каковы Ваши планы в отношении проживания в г. Гомеле?» ответы распределились так (в %): намерены жить и впредь - 20,1; при возможности переехали бы-49,8; уедут - 8,9; уедут их дети- 12,2.

Причем, чем моложе респонденты, тем выше доля желающих уехать. У лиц в возрасте 20-24 лет доля тех, кто намерен уехать, в 3-6 раз выше, чем у тех, кому 30 и больше лет.

В августовском обследовании изучались уже не миграционные установки, а общественное мнение относительно этих установок. Причем характер ответов стимулировался вопросом «Недавнее социологическое исследование,

–  –  –

*По данным Центра социальной демографии Института социологии РАН.

проведенное в Гомеле, показало, что значительная часть жителей обеспокоена радиационной ситуацией и намерена выехать за пределы области. Как Вы считаете - оправдано ли стремление населения области к переезду на другое место жительства?». Среди экспертов доля тех, кто считает, что переезд полностью оправдан и частично оправдан, составила 70,9% .

Эксперты «Международного Чернобыльского проекта» также предприняли попытку установить миграционные намерения населения. К сожалению, нельзя оценить методический уровень опроса, так как ни с методикой, ни с анкетой мы не знакомы. Опубликованы только результаты обследования .

Если исходить из них, то в контрольных населенных пунктах переселиться хотели около 8%, тогда как в загрязненных - 72%. Доля тех, кто считает, что правительство должно переселить всех жителей в первом случае - 20%, во втором - 83%.

В 1990 г. Центром социальной демографии Института социологии РАН в загрязненном Гомеле и сравнительно чистом Гродно (городах одного типа) проводился опрос относительно установок школьников выпускного 11-го класса Для сопоставления также использованы результаты обследования в других городах России, проведенные Центром в том же году (табл. 4).

Анализ данных позволяет сделать несколько принципиальных замечаний.

а) Во-первых, доля тех, кто собирается навсегда уехать, в Гомеле хотя и выше в 2-3 раза, чем в других городах, но все же составляет менее 1/3 всех опрошенных. Видимо, лишь 15-20% выпускников гомельских школ связывают свой возможный выезд из города навсегда с Чернобыльской аварией. Остальные 10-15% желающих уехать навсегда составляют нормальную долю, характерную и для других городов.

б) Установки на миграцию и сама миграция - это разные явления. Потенциальная миграция всегда во много раз больше, чем реальная. Интенсивность миграции жителей Тверской и Волгоградской обл. не превышает 9% в год, тогда как их установки на выезд, согласно обследованию 1985-1986 гг., составляли 17,5-17,7%. Число людей с установками на выезд превышает реальный отток в два раза.

в) Известно, что наиболее высока интенсивность миграции у молодежи, особенно среди лиц в возрасте до 20 и 20-24 лет. Здесь в структуре миграции высока доля выезжающих на учебу. Наиболее низки показатели интенсивности миграции у лиц старших возрастов и особенно у пожилых. Нам представляется, что результаты обследования «Международного Чернобыльского проекта», как и белорусских социологов, говорящие о том, что 70-80% стремятся покинуть загрязненные области, весьма преувеличены.

Чернобыльская катастрофа принесла неисчислимые бедствия народам Беларуси, России и Украины. Более того, она вызвала беспокойство многих стран, над которыми прошли радиоактивные облака и выпали радиоактивные осадки.

Ааария на любой АЭС (в мире их насчитывается примерно 400), в любой стране не является лишь национальной катастрофой. В получении данных о медикодемографических последствиях Чернобыльской аварии заинтересовано все мировое сообщество. К сожалению, накопленные к настоящему времени знания о влиянии радиоактивного облучения на здоровье, рождаемость, смертность и миграцию населения носят противоречивый характер. Связано это с плохим качеством медицинской статистики, непрофессиональным использованием методов демографического анализа и проведения социологических опросов, с разобщенностью исследований. Слабая научная проработка медико-демографических последствий аварии затрудняет модернизацию государственных программ по Чернобылю, котя известно, что этим программам до сих пор присущи многие недостатки.

Хотелось бы, чтобы данная статья послужила общим усилиям в решении ряда важных вопросов.

ЛИТЕРАТУРА

1.Омельянец Н.И., Торбин В.Ф. Медицинские последствия аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Информ. бюл. Киев. 1991.

2. Международный Чернобыльский проект. Оценка радиологических последствий и защитных мер.

3. Предварительное заключение по материалам независимого общественного расследования обстоятельств глобальной аварии на Чернобыльской АЭС и ее катастрофические последствия. Киев, 1991.

4.Злотников А.Г. и др. Гомельчане в экстремальных-условиях: социально-психологический климат в постчернобыльский период. Гомель: Радзiмiчы, 1991.

5. Здоровье населения гомельщины и медицинское обслуживание в постчернобыльский период. Гомель:

Радзiмiчы, 1991.

6. Демографический ежегодник СССР. М.: Финансы и статистика, 1990.

7. Социальные последствия аварии на Чернобыльской АЭС. М.: Изд. МСХА, 1991.

Похожие работы:

«Секция 10 «ИСПОЛЬЗОВАНИЕ В ОБРАЗОВАНИИ СТАТИСТИЧЕСКОЙ МЕТОДОЛОГИИ ПОЗНАНИЯ» Содержание БИЗНЕС-СТАТИСТИКА В СТАТИСТИЧЕСКОЙ МЕТОДОЛОГИИ ПОЗНАНИЯ Афанасьев В.Н., Фаизова Л.Р. ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ СТАНДАРТ СТАТИСТИКА КАК ОСНОВА ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ СТАНДАРТОВ ПО НАПРАВЛЕНИЮ «СТАТИСТИКА» Афанасьев В.Н., Дьяконова С.В., Леушина Т.В. МЕТОД СТАТИСТИЧЕСКИХ ГРУППИРОВОК В ИССЛЕДОВАНИИ ФАКТОРОВ ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ НАСЕЛЕНИЯ Давидян Ю.И., Ожерельева Т.М. ПРОБЛЕМЫ СТАТИСТИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ МЕНТАЛЬНОСТИ...»

«Василий Леонтьев В Н У Т Р Е Н Н Е Е П РОИЗВОДСТВО И В Н Е ШН Я Я ТОР ГОВЛЯ: новое исследование позиций американского капитала1 Leontief Wassily Domestic production and foreign trade I Структурная основа международной торговли Торговля между различными странами ведется потому, что это позволяет им участвовать в международном разделении труда и извлекать выгоду из этого участия. Подобно отдельным предприятиям и индивидуумам, каждый географический район специализируется в тех областях...»

«Блог экономиста Владимира Акулича. Записи в период 2010-2012 гг. В.А. Акулич Превратим Беларусь в Швейцарию в Восточной Европе Записи в блоге в период 2010-2012 гг. Минск, 201 Превратим Беларусь в Швейцарию в Восточной Европе. Блог экономиста Владимира Акулича. Записи в период 2010-2012 гг. ОГЛАВЛЕНИЕ Стр. Введение... Раздел I. Экономическая политика.. Запись 1. Нужно ли в Беларуси наращивать численность населения?.5 Запись 2. Провалы государства.. Запись 3. Заветами Дж.М. Кейнса..1 Раздел...»

«УДК 378.АНАЛИЗ ОПЫТА ПРОЕКТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРИ ПРЕПОДАВАНИИ УПРАВЛЕНЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН В ВУЗАХ Павловская С.В.1, Сироткина Н.Г. 1 Национальный исследовательский университет Высшая школа экономики Нижний Новгород, Россия (603155, Нижний Новгород, ул. Большая Печерская 25/12), e-mail: [email protected] В статье осуществлен анализ практики внедрения проектного обучения в российском вузе на примере проектов, реализованных кафедрой государственного и муниципального управления НИУ ВШЭНижний Новгород....»

«ФИНАНСОВЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ СОЗДАНИЕ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ ЗНАНИЯМИ В ОРГАНИЗАЦИИ Н.М. Абдикеев Заместитель проректора по научному и инновационному развитию Финансового университета, д.т.н., профессор Пирамида ценностей организации Идеи ЗНАНИЯ Информация Персонал Технологии Основные средства Финансы Н.М. АБДИКЕЕВ 2 Факторы, определяющие современные экономические, социальные и технологические реалии Расширенное предложение продукции. Конвергенция технологий. ...»

«ЕВРОПЕЙСКАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ КОМИССИЯ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ Последствия изменения климата для международных транспортных сетей и адаптация к ним “Выживают не сильнейшие и не самые умные, а наиболее приспособленные.” Чарльз Дарвин Е В Р О П Е Й С К А Я Э К О Н О М И Ч Е С К А Я К О М И С С И Я Последствия изменения климата для международных транспортных сетей и адаптация к ним Доклад группы экспертов ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ Нью-Йорк и Женева, 2013 год I Последствия изменения климата...»

«Статьи ЕЭИ - № 2 (27) май ‘15 ОЦЕНКА ИНТЕГРАЦИОННОГО ПОТЕНЦИАЛА ЭКОНОМИК Андрей Пантелеев ГОСУДАРСТВ – ЧЛЕНОВ ЕВРАЗИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОЮЗА: КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ Юлия Чалая И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ Андрей Алексеевич Пантелеев - к.э.н., cоветник отдела стратегий экономической политикиДепартаментамакроэкономическойполитикиЕвразийскойэкономической Рахат комиссии.В2005годуокончилРоссийскуютаможеннуюакадемиюпоспециальноБайболотова...»

«Проект Цели и стратегии развития малого и среднего бизнеса в Балтийском регионе Part-financed by the European Union (European Development Fund and European Neighbourhood and Partnership Instrument) Предисловие Глава 1: Выводы Перечень политических предложений Глава 2: Средний бизнес в Балтийском регионе Общеэкономическое развитие Структура экономики Малые и средние предприятия Население Экономика знаний Перечень вызовов и шансов Глава 3: Развитие малого и среднего предпринимательства. 22...»

«КОМИССИЯ ЕВРОПЕЙСКИХ СООБЩЕСТВ Брюссель, SEC(2009) 712/ РАБОЧИЙ ДОКУМЕНТ ПЕРСОНАЛА КОМИССИИ Сопровождающий СООБЩЕНИЕ КОМИССИИ, АДРЕСОВАННОЕ ЕВРОПЕЙСКОМУ ПАРЛАМЕНТУ, СОВЕТУ, ЕВРОПЕЙСКОМУ ЭКОНОМИЧЕСКОМУ И СОЦИАЛЬНОМУ КОМИТЕТУ И КОМИТЕТУ РЕГИОНОВ относительно Стратегии Европейского союза для региона Балтийского моря ПЛАН ДЕЙСТВИЙ {COM(2009) 248} {SEC(2009) 702} {SEC(2009) 703} Стратегия Европейского союза для региона Балтийсого моря Комплексная основа, позволяющая Европейскому союзу и...»

«да Проблемы Перехо к рыночной экономике После 20 лет р деятельности ебр май 2011 Финансирование нового блока угольной тепло­ электростанции в городе Шоштань в 2010 году вызывает сомнения в том, что ЕБРР готов и способен вести регион в низкоуглеродное будущее на основе возобновляемых источников энергии. Исследование и написание Пиппа Геллоп, Сеть НПО в ЦВЕ Бенквоч По трубопроводу БТД: Манана Кочладзе, «Зеленая альтернатива» / Сеть НПО в ЦВЕ Бенквоч Благодарности Фиданка Бачева-МакГра, Сеть НПО в...»

«Утверждена Постановлением Правительства Самарской области от 5 сентября 2007 г. N 159 КОНЦЕПЦИЯ РАЗВИТИЯ В САМАРСКОЙ ОБЛАСТИ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА И ФОРМИРОВАНИЯ ЭЛЕКТРОННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ДО 2015 ГОДА (в ред. Постановлений Правительства Самарской области от 18.02.2009 N 38, от 17.02.2011 N 42, от 05.04.2012 N 157, от 13.09.2012 N 437) 1. Введение Развитие и широкое применение информационных и коммуникационных технологий (далее ИКТ) является мировой тенденцией. Применение ИКТ в Самарской...»

«Коррупция в Кыргызстане Масштабы, Причины и Возможности Снижения Проект «Наращивание потенциала в области экономического управления» Исследование «Коррупция в Кыргызстане: масштабы, причины и возможности снижения»Исполнитель: Бишкек 2014 Коррупция в Кыргызстане Масштабы, Причины и Возможности Снижения Содержание Выражение благодарности Список сокращений Краткое резюме по исследованию Введение Методология и ход исследования Глава 1: Определение и понимание коррупции в Кыргызской Республике...»

«АДМИНИСТРАЦИЯ РАЗДОЛЬНЕНСКОГО РАЙОНА РЕСПУБЛИКИ КРЫМ ПОСТАНОВЛЕНИЯ 14 октября 2015 года пгт. Раздольное № 302 Об утверждении проекта Стратегии социально-экономического развития муниципального образования Раздольненский район Республики Крым на период до 2026 года Во исполнение Федерального закона от 28.06.2014 года № 172 –ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации», в соответствии с постановлением Администрации Раздольненского района Республики Крым от 12.03.2015 года № 83 «О...»

« СОКРАЩЕННОЙ ПОДГОТОВКИ МЕТОДЫ И СРЕДСТВА ИЗМЕРЕНИЙ, ИСПЫТАНИЙ И КОНТРОЛЯ Учебно-методический комплекс для студентов специальности 220501 «Управление качеством» Екатеринбург Министерство образования и науки Российской Федерации Уральский государственный экономический университет ИНСТИТУТ НЕПРЕРЫВНОГО ОБРАЗОВАНИЯ Факультет сокращенной подготовки...»

«Министерство Просвещения Республики Молдова Бэлцкий государственный университет им. Алеку Руссо Г.Ф. Булат, И.В. Зеленцева ЗАДАЧ ПО ОБЩЕЙ ТЕОРИИ СТАТИСТИКИ Для студентов экономических специальностей Преса университарэ бэлцеанэ Бэлць, 2005 CZU 311 (076.5) Б. 90 Работа рекомендована к печати Сенатом государственного университета им. Алеку Руссо Descrierea CIP a Camerei Naionale a Crii Булат, Г. Ф. 120 задач по общей теории статистики: Для студентов экон. спец./ Г. Ф. Булат, И. В. Зеленцова;...»

«В. И. Мухопад Коммерциализация интеллектуальной собственности Москва ИНФРА М УДК 347.77.0 ББК 67.404.3+65.428.85 М Р е ц е н з е н т ы: кафедра «Управление и коммерциализация интеллектуальной собственности» Российского государственного института интеллектуальной собственности (РГИИС); кафедра «Управление внешнеэкономическими связями» Московского государственного института международных отношений (Университета) (МГИМО(У)) МИД России Мухопад В. И. М92 Коммерциализация интеллектуальной...»

(Социс. 2001. № 6. С. 85 ? 95)

РЫБАКОВСКИЙ Леонид Леонидович, доктор экономических наук, профессор. Институт социально-политических исследований РАН.

Самыми страшными итогами войн, любых по масштабам, являются людские потери. Жизнь - с точки зрения человеческой морали - бесценна. Но с позиций политиков, которые толкают людей на убийство друг друга, жертвы - лишь неизбежный результат войн, а война, заметил Клаузевиц, есть продолжение политики другими средствами. Не говоря о ранних временах, даже в XX веке людские потери в войнах рассматривались и рассматриваются не как загубленные жизни, а как утраченный потенциал. Человеческая память не сберегла сведений о сотнях тысяч, миллионах воинов и мирных граждан, погибших во времена античных, средневековых, современных войн, сохранив имена Македонского, Цезаря, Барбароссы, Наполеона, других полководцев, на совести которых эти жертвы.

После любой войны, а иногда и во время продолжающихся сражений, считают людские потери. Не исключение Вторая мировая война. И победители, и побежденные уже в первые послевоенные годы знали, по крайней мере, собственные людские потери. Публиковавшиеся в то время цифры потерь к настоящему времени мало изменились. В 1946 г. потери Германии во Второй мировой войне были оценены в 6,5 млн. человек. Эта цифра уточняется, но большинство поправок не превышает 20 процентов. Другое дело - людские потери СССР. Цифра потерь, опубликованная в Советском Союзе в 1946 г., к началу 90-х годов увеличилась почти в 4 раза . Она остается предметом споров, что естественно. Иногда потери занижаются, правда, незначительно- на 12 - 13% . Вместе с тем, те, кому не надоело унижать собственную Родину, продолжают завышать людские потери СССР часто в 1,5 - 2 раза . И без этих завышений потери страшны по масштабам - почти 14% довоенной численности населения страны. На временно оккупированных территориях погиб или был уничтожен каждый пятый житель. Советские люди вместе сражались с врагом, вместе гибли на полях сражений, в концлагерях, от рук карателей и т.д. Во время войны и после нее не делили ни победы, ни общих потерь. До распада СССР не было необходимости в оценках людских потерь для отдельных республик или национальностей. Собственно и до сих пор они отсутствуют, по крайней мере, для России. Потребность в них, между тем, очевидна. Не для того, чтобы показать, чей вклад в общую победу весомей, или кто больше потерял людей в общей борьбе с агрессором, а лишь для того, чтобы воссоздать историю населения России, оценить ущерб ее демографическому развитию.

Предпосылки оценки людских потерь

для отдельных частей страны

Расчеты потерь по всему Советскому Союзу сопряжены с трудностями, многократно возрастающими, когда оценки делаются для отдельных частей государства. Оценки людских потерь в таких случаях сопряжены с часто неустранимыми информационными пробелами. Когда гремят орудия, о статистике думают в последнюю очередь. И без этого война оставляет много неизвестного.

Независимо от того, какой метод оценки людских потерь используется: метод прямого счета, метод демографического баланса , этнодемографический метод , не говоря уже о методе пропорционального распределения потерь, он должен исходить из единой, общей для СССР величины людских потерь. Иначе сумма оценок людских потерь ныне независимых государств станет немыслимой. В последующих суждениях и расчетах мы исходим из величины общих потерь в 27 млн. человек. Безвозвратные потери военнослужащих принимаются в 8,7 млн. . На долю гражданского населения приходится 18,3 млн. человек. Приняв иную, чуть меньшую цифру общих потерь, например - 26,6 млн. , мы выходим на оценку потерь гражданского населения в 17,9 млн. человек, что лишь на 0,4 млн. меньше (1,5%).

Независимо от метода определения людских потерь, он неизбежно обесценивался неполнотой и неточностью исходной информации. Речь идет об официальных данных о численности населения накануне и по завершении войны, его естественном движении в годы войны, сведениях о погибшем гражданском населении, собранных Чрезвычайной государственной комиссией (ЧГК) в освобожденных районах и др. Разночтения есть даже тогда, когда разные авторы используют один источник информации . Пример ? оценки по Ленинграду. До сих пор неизвестно, сколько мирного населения погибло в блокадном городе. Для Ленинграда и области А.А. Шевяков приводит цифру погибших в 1,4 млн. человек . По данным П. Поляна погибло немногим более 700 тыс. человек . Оба автора используют материалы ЧГК. По мнению Д. Лихачева, во время блокады в городе погибло не менее 2-х млн. человек: туда бежали от наступающего врага многие жители сельских районов. Их никто не учитывал, хотя и они в числе погибших.

Не абсолютно достоверна и цифра погибших военнослужащих. С.Н. Михалев полагает, что величина безвозвратных потерь военнослужащих примерно на 2,2 млн. больше той, которую предложило военное ведомство . Не вдаваясь в спор, заметим, что общая величина людских потерь, исчисленная методом демографического баланса, от увеличения или уменьшения этих потерь не меняется, хотя меняется соотношение потерь военнослужащих и гражданского населения. В первом случае оно составляет? и?, во втором случае - 2 / 5 и 3 / 5 . Следует привести и третье соотношение, которое получается, если использовать сделанную С.Н. Михалевым оценку общих потерь Советского Союза в 23,6 млн. человек . При потерях военнослужащих в 10,9 млн., на долю гражданского населения остается 12,7 млн. Тогда отношение гибели гражданского населения и военнослужащих составляет почти 1 к 1 (54 и 46 процентов).

Правдоподобность первого из соотношений подтверждается таким соображением. В Германии, Венгрии и Румынии военные действия длились 4 - 6 месяцев. Там не было целенаправленного уничтожения населения, как это имело место в Польше, Югославии и СССР. Соотношение в потерях военнослужащих и гражданского населения в них 1: 1. К тому же основные сражения происходили на советской территории, где наряду с солдатами гибло советское, а не германское население. В нашей стране оккупация и уничтожение гражданского населения продолжались 2,5 - 3 года. Многие населенные пункты переходили из рук в руки несколько раз; некоторые уничтожались вместе с населением в ходе боев и карательных операций. В результате военных действий и карательных операций фашистских войск против партизан на оккупированной территории полностью или частично разрушены и сожжены 1710 городов и более 70 тысяч сельских поселений. Добавим многомесячные осады, блокады, бомбежки и обстрелы городов. Это сотни тысяч, миллионы жизней. Следовательно, соотношение погибших военнослужащих и гражданских лиц в СССР не может быть таким же, как в Германии и союзных с ней странах .

Большие искажения в оценки людских потерь для отдельных частей единого государства вносят внутренние миграции. Сведения о численности мигрировавшего населения из районов, откуда отступали наши войска, крайне противоречивы. Они разнятся в пределах 10 - 25 млн. . Так, по данным Г. Куманева из Карелии в начале войны выехало 500 тыс. человек , тогда как численность жителей этой республики в 1939 г. составляла 470 тыс.

Информация Госкомстата СССР об эвакуированных в военные годы включает 10 млн. тех, кто пользовался железнодорожным, и 2 млн. - водным транспортом. Но многие покидали районы боев на автомобилях и гужевом транспорте, пешком. По мере освобождения оккупированных территорий от фашистских войск многие возвращались обратно: частью их призвали в армию, некоторые погибли. Неизвестны данные и о перемещениях населения второй половины 40-х гг., когда возрос масштаб обратной миграции. Эти факторы не поддаются измерению. А на их основе делаются оценки численности населения вплоть до переписи 1959 г. Добавим, что для районов, откуда мигрировало население в годы войны, оценки людских потерь, особенно методом демографического баланса, завышаются, а для районов, принявших мигрантов, - занижаются.

Традиционные методы оценки людских потерь

1. Метод пропорционального распределения потерь. Этот метод исходит из того, что потери во всех частях совокупности распределяются одинаково интенсивно. Но это условие отсутствует при исчислении людских потерь СССР: не все союзные республики полностью или частично подверглись оккупации. Кроме того, данные о гибели гражданского населения на оккупированных территориях и об угнанных на работы в Германию ("остарбайтеры") существенно отличаются в зависимости от времени нахождения территории в руках врага, ожесточенности боев, от размаха сопротивления, а, следовательно, от жестокости карательных операций. Существенно отличался характер сражений в разных районах страны. Блокада Ленинграда, оборона Сталинграда, битва на Курской дуге отличаются от обороны Бреста или Севастополя не ожесточенностью и стойкостью воинов, а масштабностью, чего пропорциональное распределение потерь учесть не может. Поэтому просто распределить потери гражданского населения по удельному весу численности жителей территорий, подвергшихся оккупации, а военнослужащих - по доле союзных республик в населении страны, было бы неверным.

Согласно данным ЧГК, на территориях, долгое время находившихся в оккупации (1 группа), учтенная (по-видимому, сильно заниженная) доля истребленных фашистами лиц составила 4% к довоенной численности населения. Примерно 8,4% населения этих районов было угнано в Германию. На территориях, которые недолго или частично были в оккупации (2 группа), погибло чуть меньше одного процента. Вместе с угнанными на принудительные работы это дает 1,5%, т.е. почти в 8,3 раза меньше первой группы территорий. Имеются и внутри групп существенные различия в гибели гражданского населения и его вывозе на принудительные работы. В первой группе - Ленинградская (погибло и угнано в Германию 28,3% населения), Псковская (17,4%), Новгородская (15,7%), Брянская (12,7%) и Смоленская (8,5%) области. Во второй - Орловская (7,7%) и Волгоградская (5,8%) области.

Для применения метода пропорционального распределения численности погибших необходимы, помимо общей величины потерь (раздельно по военнослужащим и гражданскому населению) также данные о численности населения в предвоенные и послевоенные годы. Эта информация позволяет рассчитать темпы изменения численности населения отдельно по группам районов, которые длительное и непродолжительное время находились в оккупации. Темпы сокращения численности населения таких территорий России в послевоенные годы выше, чем в подвергшихся захвату врагом союзных республиках (суммарно). Даже к 1959 г. население этих российских территорий не достигло уровня 1939 г. Существенно различны темпы изменения численности населения по группам районов. Наиболее значительно пострадали во время войны районы 1 группы. В 1959 г. численность населения здесь была на 15% ниже довоенной. Очевидно, распределять людские потери пропорционально доле гражданского населения оккупированных территорий тоже неверно.

Для расчета можно взять формулу: РП = (ОП х ТО х ДР): ТР. Где: РП ? потери гражданского населения России, ОП - общие потери гражданского населения, ТО - темпы изменения численности населения всех районов, бывших в оккупации, ДР - доля России в населении оккупированных территорий, ТР - темпы изменения численности населения российских регионов, бывших в оккупации. Возможны два варианта расчета: по динамике населения 1939 - 1951 и 1939 - 1959 гг. В первом случае потери гражданского населения на территориях России составят 6,694 тыс. человек. Во втором - 6,969 тыс. Хотя на оба варианта расчетов существенно влияют результаты миграционного движения населения (в 1939 - 1950 гг. и в 1939 - 1958 гг.), они дают близкие результаты - 6,7 - 7 млн. человек без гибели военнослужащих.

2. Метод прямого счета. Наличная информация использование этого метода ограничивает, поскольку для его применения в чистом виде необходимы полные сведения о погибшем гражданском населении и военнослужащих. Практически же приходится комбинировать прямой счет с пропорциональным распределением части общих для страны потерь. Таким способом расчеты потерь гражданского населения выполнены в двух вариантах.

Вариант 1. Сведения о гибели гражданского населения оккупированных районов, собранные ЧГК, опубликованы А.А. Шевяковым. На территории России истреблено 5591 тыс. человек (у П. Поляна - 656 тыс. человек). Всего для СССР эта цифра составляет 11309 тыс. человек . Таким образом, на долю России пришлось 49,4% при условии, что доля населения, жившего на оккупированных территориях России, составляла менее 1 / 3 ; более - 3 / 5 от всех опрошенных населения находилась в оккупации недолго. Помимо гибели населения во время боев и оккупации, часть его угонялась фашистами на принудительные работы. Всего так называемых остарбайтеров из Советского Союза угнано 4129 тыс. человек, из них 1269 тыс. из России - 30,7% . По данным В.Н. Земскова на март 1946 г. репатриировано в СССР 2591 тыс. остарбайтеров. Спор о числе оставшихся на Западе не принципиален для расчетов. Важно - сколько людей вывезено и сколько вернулось (около 63%). Очевидно, процент возвратившихся не одинаков для разных районов бывшего СССР. Не одинаковы доли погибших и не вернувшихся остарбайтеров. Если остарбайтеры из России вели себя в неволе так же, как и выходцы из других частей страны, при пропорциональном распределении на долю России приходится почти 0,5 млн. невернувшихся (в основном погибших) остарбайтеров. То есть, численность погибшего мирного населения России составляет примерно 6,1 млн. человек.

Вариант 2. Для оценки всех потерь гражданского населения следует - помимо учтенных ЧГК 5,6 млн. - пропорционально распределить неучтенные потери. Согласившись, что все потери гражданского населения СССР составляют 18,3 млн. человек, а учтенные ЧГК - 11,3 млн., окажется, что среди неучтенных (погибших остарбайтеров, перемещенных лиц и др.) остается 7 млн. мирных граждан. Удельный вес России в числе истребленного и погибшего населения, согласно данным ЧГК, - 49,4%. На ее долю приходится неучтенных потерь гражданского населения при пропорциональном распределении примерно 3,458 млн. и суммарные потери гражданского населения России близки 9 млн. человек.

3. Метод демографического баланса . Этим методом исчислены людские потери Советского Союза в Великой Отечественной войне. Его применение предполагает наличие сравнительно достоверных сведений о численности населения на начало и окончание войны, о родившихся в военные годы, естественной смертности за тот же период, сальдо межреспубликанской миграции. О численности населения на начало и окончание войны есть данные статорганов СССР (России) и оценки Е.М. Андреева, Л.Е. Дарского и Т.Л. Харьковой (ниже АДХ). Отличия этих данных в том, что вторые корректируют довоенные цифры в сторону снижения, одновременно увеличивая численность послевоенного населения, включая даже данные переписей. Корректировка довоенных цифр основывается на том, что предвоенная перепись завысила численность населения. Цифры послевоенных лет увеличены по родившимся и по умершим на основании поправок на неполноту регистрации. Правда, такая поправка для 1946 - 50 гг. дает прибавку естественного прироста всего в 0,2 млн. человек . Остальные 0,8 млн. (расхождение по 1946 г. составляет один млн. человек), видимо, относятся к поправкам на миграцию. Миграция - ахиллесова пята всех поправок, как и демографических прогнозов.

АДХ для 1946 - 50 гг. приводят суммарные сведения о межреспубликанской миграции, не полные и не точные. Нам приходилось писать, что записи о пунктах назначения и действительные пункты вселения - не одно и то же. Переезды и регистрации не совпадают по времени . Многие обстоятельства влияют на точность учета миграции населения даже в настоящее время, а ведь речь идет о первых послевоенных годах. В массе прибывших в городские поселения России в 1946 г. на долю приехавших "неизвестно откуда" приходилось 74%. Можно ли при таких данных о миграции уверенно судить о численности населения, да еще с точностью до тысяч человек? Корректировки численности населения, если данные не предназначены для расчета людских потерь, будь то войны или репрессии, сами по себе безобидны. Но поскольку у АДХ занижена по сравнению с данными статистических ведомств исходная и завышена конечная численность населения, это гарантирует наиболее низкие результаты оценок людских потерь. Если по данным статорганов численность населения России с 1941 г. по 1946 г. сократилась на 14,9 млн. человек, по данным АДХ на 13,5 млн. Для последующих расчетов примем как вариант 1 разность, полученную по данным статистических органов, а как вариант 2 - данные АДХ.

Полученные величины (14,9 и 13,5 млн. человек) увеличим на число родившихся в 1941 - 1945 гг. Для этого воспользуемся данными о рождаемости в 1936-1940 и 1946 - 1950 гг. и сведениями о доживших из них до возраста 42 - 28 лет к 1979 г. Число родившихся в годы войны можно определить по средней доле, равной их полусумме для двух смежных групп (1936 - 40 и 1946 - 50 гг.) Доля доживших к 1979 г. до 37 - 33 лет составит 0,7. Если в качестве исходных данных расчета этого коэффициента принять доли доживших к 1979 г. до 39 - 38 лет (родились в 1939 - 40 гг.) и до 32 - 31 года (годы рождения 1946-47), его величина составит 673. Тогда число родившихся в 1941 - 45 гг. будет в первом случае 8,6 и во втором - 8,9 млн. человек.

Родившиеся в предвоенные и военные годы частично истреблены во время оккупации. Поэтому доли родившихся в 1946 - 50, 1951 - 55 и 1956 - 60 гг. и достигших к переписи населения 1989 г. возраста 42 - 38, 37-33 и 32 - 28 лет выше, чем у достигших этого возраста к 1979 г. Они соответственно составляют 0,792, 0,862 и 0,934, Если доли лиц, доживших до одинакового возраста в 1979 и 1989 г., разделить одна на другую, получатся соотношения: для лиц в возрасте 42 - 38 лет - 1,361, в возрасте 37 - 33 года - 1,231 и в возрасте 32 - 28 лет - 1,140. Трудно допустить, что смертность родившихся в годы войны ниже, чем у детей, родившихся накануне войны. Поэтому соотношения 1,231 - 1,281 явно занижены, как и исходные коэффициенты 0,7 и 0,673. Если принять коэффициенты превышения в 1,361, доля родившихся в годы войны и доживших к 1979 г. до 37 - 33 лет составит 0,634, а численность родившихся в 1941 - 45 гг. - 9,5 млн. человек. Если к разнице между численностью населения в 1941 и 1946 гг. прибавить численность родившихся (примем 9 млн., среднее число между 8,6 и 9,5), получим для 1 варианта исходную величину дальнейших расчетов в 23,9 млн. и для 2 варианта - 22,5 млн. человек.

В этих числах ? не известны три величины: естественная смертность, миграционный прирост (убыль) и собственно людские потери. Чаще всего при определении естественной убыли населения используют опубликованные показатели естественного прироста в 1940 или 1939 гг. и в послевоенные годы. Наиболее доступны показатели естественного прироста населения в 1940 и 1950 гг. Естественный прирост населения России в 1940 г. составлял 12,4 на 1000 населения и в 1950 г. -- 16,8 . Для военных лет принимают средние значения, в данном случае показатель 14,6 на 1000 населения, умноженный на 5 (годы войны). Однако использование показателей естественного прироста в смежные с войной периоды для оценки возможного прироста военных лет необоснованно хотя бы потому, что уровень рождаемости, а, следовательно, младенческой смертности, не могут быть приняты по показателям мирного времени.

Для определения естественной смертности в 1941-45 гг. необходимы данные за смежные периоды. Кропотливый труд Е.М. Андреева, Л.Е. Дарского и Т.Д. Харьковой сделал доступными статданные об умерших в России в 30 - 50 гг. XX столетия. В 1936 - 40 гг. число умерших в России составило 10980 тыс. человек и в 1946 - 50 гг. - 5733 тыс. Средняя из этих величин дает 8,4 млн. человек. Но численность населения во второй половине 40-х годов меньше, чем во второй половине 30-х годов. Среднегодовые величины здесь 106,4 и 99,4 млн. человек , т.е. первая больше второй на 7%, на которые и следует увеличить число умерших в военные годы. Полученное число 9 млн. включает завышенную младенческую смертность. Рождений в военные годы в 2 с лишним раза меньше, чем в предшествующие 5 лет. Поэтому общее число умерших в военные годы даже при неизменных показателях младенческой смертности должно быть на 1,5 - 2 млн. человек меньше: примерно 7 - 7,5 млн. человек.

Таким образом, разность между численностью населения в 1941 и 1946 гг., увеличенная на число родившихся в годы войны, должна быть уменьшена на величину естественной смертности. Очевидно, чем больше естественная смертность, тем меньше людские потери и наоборот. Примем для последующих расчетов 7,5 млн. человек. Тогда по первому варианту остается нераспределенный остаток в 16,4 и по второму варианту - 15 млн. человек. Эти цифры включают два компонента: сальдо межреспубликанской миграции населения в 1941 - 4 5 гг. и потери России в Великой Отечественной войне.

Этнодемографический метод

Этот метод был нами разработан и использован для оценки численности остарбайтеров, приходящихся на долю России . Методики оценки численности остарбайтеров и людских потерь отличаются друг от друга тем, что в первом случае из совокупности остарбайтеров определяется число доживших до наших дней, относящееся к гражданам России. Во втором - потери населения СССР в годы Великой Отечественной войны распределяются по бывшим союзным республикам. Применение этнодемографического метода предполагает использование как исходной величины общих для страны людских потерь. Но необходимы раздельные оценки потерь гражданского населения и военнослужащих. Таковыми принимаются цифры - 18,3 и 8,7 млн. Потери гражданского населения должны быть распределены по союзным республикам, территории которых полностью или частично находились в оккупации, а потери военнослужащих - по постсоветским государствам.

В общих чертах суть этнодемографического метода в том, что людские потери для отдельных частей определяются из потерь государствообразующих национальностей. Перенесение расчетов на этносы устраняет основную информационную трудность: становятся ненужными данные о миграции. Тем не менее, как и при использовании традиционных методов, применение этнодемографического метода сталкивается с информационными пробелами. Главный из них в том, что не определен национальный состав населения территорий, вошедших перед войной в СССР.

Этнодемографический метод позволяет оценить людские потери по каждому из основных этносов и распределить их по отдельным частям бывшего государства. В данном случае все расчеты ведутся для России, хотя они могут быть выполнены для Украины, Белоруссии и других государств нового зарубежья. При этом суммарные потери гражданского населения России формируются из потерь лиц основных национальностей, являющихся титульными для наиболее крупных союзных республик, территория которых полностью или частично находилась в оккупации.

Для расчетов, прежде всего, необходимы сведения о численности населения и основных национальностей республик, которые полностью или частично находились в оккупации, на начало и окончание войны. К сожалению, первая послевоенная перепись проведена в начале 1959 г. Еще хуже обстоит с информацией о составе предвоенного населения. Последняя имеется по переписи 1937 г. и может быть использована без существенной корректировки лишь для России. По другим республикам, бывшим в оккупации, она либо неполная (Украина, Белоруссия), либо отсутствует (Прибалтика). Можно предположить, что в составе населения территорий, вошедших в Украину и Белоруссию, было не много представителей титульных народов России, а распределение остальных этносов соответствовало переписной (1937 г.) структуре того же набора национальностей в населении этих республик. Необходимо, правда, из численности населения, влившегося в состав Украины, исключить миллион поляков - межгосударственный миграционный обмен, осуществленный по окончании войны. С учетом его прирост населения Украины составит не 8,7, а 7,7 млн. человек. Исключив из состава населения русских и белорусов, окажется, что доля украинцев составляет почти 90%, остальные ? поляки, евреи, чехи, венгры, молдаване, румыны и др. Следовательно, численность украинцев на конец 1939 г. может быть увеличена более чем на 7,8 млн. Таким же образом численность белорусов возрастет на 3,1 млн. Ни по Молдавии, ни по Прибалтике нет, по сути, никаких сведений, позволяющих оценить национальный состав населения. Но для людских потерь России эти сведения не нужны: доля титульных народов этих республик незначительна в составе ее населения.

Возможны два варианта расчета: первый - принимается вся численность русских, украинцев и белорусов, проживавших до войны в СССР, и второй - только их численность, приходившаяся на республики, бывшие в оккупации. В численность украинцев, белорусов и других народов, проживавших на оккупированных территориях, включено население районов, присоединенных накануне войны (20,1 млн.). В результате на начало 1937 г. численность украинцев и белорусов, соответственно, увеличена на 6,1 и 2,8 млн. человек.

Применяя формулу, описанную при использовании метода пропорционального распределения людских потерь, получаем независимо от вариантов расчета оценочные значения по основным национальностям. Затем эти сведения распределяются пропорционально доле России в численности лиц данной национальности по СССР в 1937 г. Полученная цифра в 7,4 млн. человек - это потери гражданского населения. К ним необходимо добавить потери военнослужащих, приходящиеся на долю России. Поскольку принята общая для СССР величина потерь военнослужащих, предложенная военным ведомством, остается принять на веру и информацию, которая относится к распределению этих потерь по республикам и национальностям. Подробные сведения о том и другом приводятся в статье Г.Ф. Кривошеева . Согласно этим данным, на долю России приходится 7,9 млн. погибших военнослужащих, - 66,3% общих для СССР потерь. Эта цифра берется от потерь в 11,9 млн. человек. Если принять, что доля России в безвозвратных потерях (8668,4 млн.) также 66,3%, их величина составит 5,7 млн. человек. При пропорциональном распределении потерь (доля России в населении СССР перед войной - 56,4 - 56,8%) на ее долю пришлось бы 4,9 млн. военнослужащих.

Безвозвратные потери, приходящиеся на долю России, можно посчитать с помощью этнодемографического метода (табл. 1).

Таблица I

Оценка безвозвратных потерь военнослужащих

(доля России)

Безвозвратные потери военнослужащих, относящиеся к России, полученные с помощью этнодемографического метода, оказались на 0,1 млн. больше, чем полученные путем пересчета данных о потерях России, приводимых Г.Ф. Кривошеевым.

Оценка людских потерь России в Великой Отечественной войне

Результаты оценок людских потерь в военные годы, полученные с помощью различных методов, представлены в таблице 2.

Таблица 2

Оценка людских потерь разными

методами (тыс . чел.)

Анализ этих данных позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, приближенная величина людских потерь России в Великой Отечественной войне, по нашему мнению, составляет примерно 13 млн. человек. Было бы наивно претендовать на большую точность при исходной информации, которой можно располагать в настоящее время. Хотя доля России в людских потерях СССР составляет 48,5%, она не столь велика как удельный вес федерации в общей для страны убыли населения за военные годы. Численность населения Советского Союза с 1940 по 1951 г. сократилась на 12,5 млн. человек, в их числе доля России - 57,3% (7,2 млн.).

Во-вторых, принимая эту цифру людских потерь и оценки, полученные методом демографического баланса, можно определить результаты межреспубликанской миграции в годы войны. В 1941 - 1945 гг. население России увеличилось за счет вынужденной миграции на величину от 1,9 до 3,3 млн. человек. Вторая цифра более реальна. По-видимому, мигрантов было больше, но часть из них возвратилась обратно по мере освобождения мест выхода, другая мигрировала в тыл, в союзные республики и т.д.

В-третьих, на долю остальных 14 (без Карело-Финской) союзных республик приходится 3 млн. потерь военнослужащих; 6 республик, территория которых длительное время находилась в оккупации, потеряли 10,9 млн. мирного населения. Заметим, что в общей убыли населения СССР (с 1940 г. по 1951 г.) на долю Украины приходится 33%, Белоруссии - 10,1%, Прибалтики, Молдавии - 2,6%. Эти цифры резко отличаются от распределения потерь мирного населения, приводимого П. Поляком. У него доля России - 10,8%, Украины - 52%, Белоруссии - 22,4% и т.д. . По его данным, Россия потеряла 1,3 млн. человек мирного населения. Тогда получается, что другие республики - 17 млн. при условии, что численность их населения к началу 1951 г. сократилась лишь на 5,3 млн. человек?!

В-четвертых, в людских потерях Советского Союза на долю России приходится 2 /з погибших военнослужащих и 2 / 5 - гражданского населения. Масштабы потерь России, распределение их между гражданским населением и военнослужащими (56% и 44%) не соответствует подобному по СССР (68% и 32%), тем более по остальным республикам (78% и 22%). если потери России отнести к численности ее населения в 1940 г., окажется, что они составляют 11,9% при 13,9% по стране в целом. Однако безвозвратные потери военнослужащих по стране составляют 4,5%, а по России - 5,2%. Подобные сравнения для гражданского населения должны исходить из того, что не вся Россия была в оккупации. На оккупированных территориях Советского Союза потери гражданского населения составили 21%. На российских - 24,3%. Потерян каждый четвертый. Подобного нет ни в одной европейской стране!

Масштабы людских потерь России и их распределение между мирным населением и военнослужащими объяснимы несколькими причинами. Одна из них заключается в том, что на западных рубежах СССР от Баренцева до Черного моря первые потери понесли пограничники и военные округа (в первый день войны преобразованы во фронты), в значительной мере укомплектованные призывниками из России. За 3 и 4-й кварталы 1941 г. потери Красной Армии достигли 3-х млн. человек - 99% среднемесячного личного состава; не легче был 1942 г. За 1,5 года войны Красная Армия потеряла 6 млн. человек . Потери в последующие годы не только меньше (примерно 4 млн. за 2,5 года), но и сокращались: 30,9%, 21,6% и 10,0% в январе-мае 1945 г. До 1943 г. основные потери несла Россия. Ее доля в безвозвратных потерях Красной Армии составляла: в 1941 г. - 65% от общесоюзных, в 1942 г. - 77,1% и в 1943 г. - 69,5%. Позднее, когда сражения, в основном, шли на территории Украины, Белоруссии, Прибалтики и Молдавии, затем за пределами СССР и начались призывы в освобожденных районах, доля России в безвозвратных потерях упала: 1944 г. - 51,8%, 1945 г. - 50,9%. Таким образом, потери российских солдат приходятся на годы, когда вооруженным силам страны был нанесен наибольший урон.

Вторая причина связана с первой. Интенсивность призыва пополнений из России была в годы войны в целом выше, чем из других республик. Военные комиссариаты за годы войны призвали 22,7% граждан России, около 17% ? граждан республик Средней Азии и Закавказья, 12,5% - Украины и 12% - Белоруссии . Объяснений здесь несколько. Одни республики в 1943 - 1944 гг. полностью или частично находились в оккупации, в других был иной возрастной состав населения и уровень его социализации. Были и иные причины.

По данным Г.Ф. Кривошеева, в годы войны мобилизовано по Советскому Союзу 29,6 млн. человек, что вместе с кадровыми военнослужащими составляло 34,5 млн. В России, по его словам, каждый пятый "надевал шинель", был призван на военную службу . Таким образом, доля России в числе призванных по стране - 84,5%. При этом потери военнослужащих относительно числа мобилизованных в остальных республиках равнялись 65,2%, а в России - 22,8%. Эти данные делают очевидной ложь, связанную с "интернациональной" политикой КПСС: удельный вес воинов каждой национальности был пропорционален доле в населении страны . Данные архивов Министерства обороны СССР о национальном составе 166 стрелковых дивизий не подтверждают такой тезис. Так, в январе-июне 1943 г. в этих дивизиях доля русских была 63,8 - 65,6% . Но перед войной доля русских в населении страны не превышала 50%. Прав автор книги в том, что по мере освобождения страны доля украинцев, белорусов и некоторых других национальностей возрастала, а русских снижалась. В частности, в тех же стрелковых дивизиях с 1 января по 31 декабря 1943 г. доля русских упала на 6,3 пункта (64,6 и 58,3%), украинцев возросла почти в 2 раза (11,8 и 22,3%), белорусов? с 1,9 до 2,7%. Это объяснимо: мобилизация пришла на освобожденные территории. Вместе с русскими в 1943 г. активно пополняли вооруженные силы казахи, представители закавказских республик, да, пожалуй, киргизы. Понятно, тезис о пропорциональном участии наций в войне советского народа преследовал благородную цель. Но ложь? это ложь, даже при благих намерениях.

Среди причин большой гибели мирного населения то, что на российских территориях масштабные сражения, по сути, проходили четырежды: Красная Армия дважды отступала в 1941 г. до Москвы и в 1942 г. до Сталинграда, а гитлеровские войска вначале были отброшены от Москвы, а затем разгромлены под Сталинградом и на Курской дуге. Почти 2 года на российских территориях шли кровопролитные бои. Наибольшие потери Красная Армия несла летом-осенью 1941 и 1942 гг. Населенные пункты несколько раз переходили из рук в руки, многие из них уничтожались в результате бомбежек и артобстрелов. Гибли солдаты, гибло и мирное население, остававшееся в поселениях. Существенный вклад в потери мирного населения внесла блокада Ленинграда, унесшая не менее 1,5 - 2 млн. человеческих жизней.

Масштабы потерь среди русских связаны с расовой политикой в захваченных областях. Русские в наибольшей мере представлены среди военнослужащих и преобладали в мирном населении оккупированных районов России (96 - 98%). Из общих потерь военнослужащих на русских пришлось 66,3%, украинцев - 15,9%, белорусов - 2,9%, татар - 2,2%, евреев - 1,6% и т.д. . По данным П. Поляна в 1941 г. враг захватил 58,3% всех пленных. Среди них преобладали, если исходить из структуры потерь первого этапа войны, выходцы из России. Из числа пленных 1941 г. дожило до победы 20%, тогда как доживаемость пленных 1944 г. составила 48% . Конечно, сказалась длительность пребывания в плену, но главное - изменился состав пленных. Кстати, из военнопленных и "остарбайтеров" невозвращенцев среди русских было 31,7 тыс., среди украинцев - 144,9 тыс. и белорусов - 10,0 тыс. человек . По "остарбайтерам" это для России? 1,7%, Белоруссии - 2,5%, для Украины - 6%. Невозвращенцев относительно потерь лиц тех же национальностей было 0,5%, 0,6% и 2,2%. Соотношение невозвращенцев с числом репатриированных советских граждан таково: 2%, 1,9% и 8,8%. Процент украинцев в значительной мере объясняется тем, что накануне войны в нее вошли западные территории, население которых не успело интегрироваться в новые условия.

Отношение оккупантов к русским было много хуже, чем, например, к украинцам. Сошлемся на П. Поляна, в данном вопросе далекого от предвзятости. В книге, фундаментальной по собранному в немецких архивах материалу, он пишет о ставке нацистов в начале войны на "превосходство" украинца перед русским. Военнопленных украинцев даже отпускали; были другие привилегии, отмененные в конце 1941 г. Не одни украинцы, но и народы стран Балтии, немцы и особенно крымские татары находились в более щадящем режиме. Хуже, пожалуй, было только евреям, подлежавшим поголовному уничтожению. Подобная практика была связана с тем, что фашисты на первом этапе войны, рассчитывая на ее молниеносный характер, не были готовы к такому количеству пленных. Поэтому в 1941 г. было освобождено из плена 318,8 тыс. человек, в т.ч. - 277,8 тыс. украинцев . Отказавшись вскоре от подобных мер, в 1943 г. к ним вернулись: освобождали тех, кто вступал в охранные и иные формирования - до мая 1944 г. свыше 0,8 млн. военнопленных .

Естественно, народы Советского Союза не виноваты в том, что такая судьба выпала на долю, прежде всего, русского народа. Так получилось, что основные сражения первых этапов войны, когда особенно велики были потери, шли на территории России. Народы СССР не повинны в том, что нацисты, стремясь разрушить дружбу народов, проводили дифференцированную политику, не считая при этом русских, украинцев, белорусов полноценными нациями. Мы не говорим о своеобразной национальной политике руководства СССР и многом другом. Это наша общая история. Она не должна искажаться, какой бы болезненной не была.