Митрополит Киевский Михаил II - Киев - История - Каталог статей - Любовь безусловная. Первый русский митрополит Руси - MAMLAS

Открыт и по нынешнее время. Окунувшись в историю конфессиональных споров, можно с уверенностью утверждать, что принятие автокефалии - не столько религиозный, сколько политический процесс.

Данная статья будет посвящена первой попытке Русской православной церкви получить такую автономию. Уже в 11 веке было ясно, что подчинение Константинополю наносит значимый ущерб Российскому государству.

Историко-политические предпосылки избрания митрополита из русских

Поводом к конфликту, переросшему в настоящую войну между греками и русскими в период был инцидент, связанный с купцами из Киевской Руси.

В Константинополе был убит купец из Киева, при этом имущество, которое принадлежало погибшему, было конфисковано в пользу императора. Известия про случившееся довольно быстро достигли Киева и вызвали бурю негодования у правящей элиты и, конечно же, непосредственно у князя. Ведь незадолго до этого были проведены переговоры, оговаривающие подобные ситуации и меры по решению спорных вопросов, однако греки поступили абсолютно против принятых соглашений.

Военный поход против греков

Князь Ярослав отправляет в Восточную Римскую империю экспедиционный корпус, возглавил его старший сын князя, который отправляется морским путем. Около западных берегов Черного моря эскадра славян попала в большой шторм, потеряв более трети своих кораблей. Оставшаяся часть войск, двигавшаяся морем, была атакована греческими судами. После таких неприятностей часть еще пригодных к использованию кораблей была отправлена обратно, высадив при этом десант. На обратном пути корабли князя вновь были настигнуты греческой эскадрой, но в этот раз удача была на стороне воинов князя Ярослава. Суда греков в большом количестве были потоплены.

Шесть тысяч воинов, которых удалось высадить на берег, продолжили свой поход, вел войска опытный воевода Вышата. Известие про уничтожение флота привело императора Константина Мономаха в бешенство, поэтому вопрос высаженного десанта должен был быть по замыслу императора решен с максимальной жестокостью.

После ряда столкновений воевода Вышата был окружен и с остатками отряда взят в плен, в этом случае греки употребили очень жестокое наказание, которое, в принципе, уже применялось в истории, достаточно вспомнить Василия II Болгаробойца. Оставшиеся русские воины были ослеплены и отправлены на родину, конечно, такой акт со стороны греков не способствовал прекращению войны.

Смерть митрополита Феогноста как предпосылка к избранию Илариона

В 1048 году умирает В связи с кризисом греко-славянских отношений новый митрополит не может приехать на Русь. Необходимо заметить, что до этого все иерархи присылались из Константинополя. Князь Ярослав Мудрый понимает, что ситуация критична и в ней необходимо действовать быстро и жестко. Поэтому он принимает решение поставить на должность митрополита-соотечественника без разрешения Византии. Выбор падает на насельника Киево-Печерской лавры, будущего первоиерарха Русской православной церкви, которым становится Иларион Киевский.

Сближение будущего митрополита и князя

Еще до своего монашеского подвига Иларион Киевский отличался аскетической жизнью, подражая древним анахоретам.

Источники повествуют, что он выкопал себе пещеру в лесу. В ней он проводил уединённые часы в молитве. Впоследствии там поселился инок Антоний, вернувшийся с Афона. Именно с этого момента духовный авторитет Илариона начинает расти в глазах населения Через некоторое время, вероятнее всего, в 50-х годах XI века, люди начинают прибегать к различным советам этого человека. Князь сделал его настоятелем собственного храма.

Иларион Киевский, митрополит: биография

Сведений относительно жизни будущего святителя и первого митрополита из русских не очень много. Достоверно известно, что Киевский и всея Киевской Руси был родом из Киева. Бесспорно, что сочинения, дошедшие до нашего времени, свидетельствуют о прекрасной подготовке автора как в богословии, каноническом праве, так и в знаниях правил ораторского искусства.

Существует предположение, что он владел греческим языком, который изучал на Афоне или в Константинополе, возможно, был и на Западе, где познакомился с западным богословием и богослужением. Однако такие гипотезы не имеют достоверного подтверждения.

До своей архиерейской хиротонии Иларион, сначала был священником в селе Берестовое, расположенным под Киевом, и служил в церкви, принадлежащей князю.

Относительно его личных качеств как пастыря и человека свидетельств не сохранилось. Однако тот факт, что он возглавлял княжеский приход, свидетельствует о неком духовном авторитете, который завоевал этот человек в глазах князя. Единственные данные про Илариона, митрополита Киевского, можно отыскать в летописи, где говорится о нем как о человеке добродетельной жизни, постнике и книжнике. Однако понять, что означает последнее, трудно. Бесспорно, это говорится про его начитанность. Но ограничивается ли она изучением святых отцов и их творений или же получением систематического образования, судить трудно. В современной науке до сих пор не умолкают споры относительно этого.

Собор русских епископов

В 1051 году князь Ярослав Мудрый, собрав местных архиереев, провел синод, после чего независимо от Константинополя священник Иларион был возведен на Киевский престол на должность митрополита.

Исходя из анализа сохранившихся документов, можно заключить, что Киевский абсолютно поддерживал внутренний и внешний политический курс, выбранный Ярославом Мудрым.

Последующая судьба митрополита

После смерти который боролся за независимость церкви от Константинополя, этот церковный и политический деятель был практически смещен, вместо него был прислан ставленник из Византии. Это событие произошло в 1055 году. Дальнейшая судьба первого митрополита из русских неизвестна, существует несколько версий:

1. Самостоятельно ушел с кафедры и доживал свои дни как насельник Киево-Печерского монастыря.
2. Причиной появления митрополита из Византии стала смерть митрополита Илариона Киевского, но в этом случае вопрос о том, была ли она естественной, остается открытым.
3. Был принудительно снят с кафедры и заточен в монастырь.

Таким образом, биография митрополита Киевского Илариона является иллюстрацией процесса стремления молодой церкви на территории Киевской Руси к автокефалии и нежелания Византии потерять рычаги давления на государство и общество, предоставив самостоятельность новообразованной митрополии.

Общественная деятельность митрополита Илариона

Многие исследователи истории такие как Карташов, Голубинский, митрополит Макарий, Смирнов, часто пытаются дать историческую оценку этому феномену в истории Российского государства. Возникает закономерный вопрос: "Иларион Киевский, митрополит, что сделал для государства и церкви, как это повлияло на развитие этих двух институтов общественной жизни?"

Будущий святитель не только занимался церковными делами, но и участвовал вместе с князем в формировании правовой системы Киевской Руси. Благодаря его непосредственному участию, была создана и систематизирована правовая система, действующая на территории Киевской Руси.

Участие в организации Киево-Печерской лавры

Также он принимал активное участие в строительстве Киево-Печерской лавры. Имея очень близкие отношения с князем, он получил необходимые земли для строительства будущего центра духовной культуры всего Российского государства.

Кроме этого, святитель принимал участие в формировании библиотеки, которая создавалась при соборе святой Софии. Его авторству принадлежит ряд церковно-литературных памятников, которые являются настоящим произведением искусства древнеславянской письменности.

Литературная деятельность святителя Илариона

Наиболее значимым произведением, принадлежащим ему, является литературное произведение, которое полностью перевернуло представление ученых про интеллектуальное развитие Киевской Руси. Был высокообразованным человеком Иларион Киевский, митрополит. "Слово о законе и благодати" указывает на то, что была необходима симфония власти.

Известнейший исследователь литературного наследия Древней Руси С. считал, что это произведение написано на высоком уровне. Автор выстроил логически выверенный текст, простота повествования и разнообразие литературных приемов свидетельствуют о таланте писавшего его человека. Ритмически правильно расставленная речь приравнивает этот текст к аналогичным литературным памятникам византийских авторов. Писал и другие работы митрополит Иларион.

Киевская Русь - государство, подарившее свету такого талантливого человека. Кроме вышеозвученного произведения, ему принадлежат еще несколько сохранившихся до нашего времени сочинений.

Интересным произведение является «Исповедание веры», написанное по случаю епископской хиротонии. По обычаю, поставляемый клирик в епископы должен прилюдно рассказать о своих богословских убеждениях, чтобы все присутствующие могли понять, что он не является еретиком.

Также ему принадлежит молитва, которая имеет название «Молитва преподобного отца нашего Илариона, митрополита Российского», производящая незабываемое впечатление на читателя поэтичностью и обилием поэтических образов.

Канонизация святителя Илариона

Вопрос о канонизации остается открытым и сейчас. Достоверно неизвестно, когда произошло это событие, возможно, что митрополит Киевский и всея Руси Иларион Киевский был причислен к лику святых без определения церковного собора. Впрочем, большинство церковных историков считают, что непосредственно решения собора по данному вопросу не было. Причиной стало народное почитание. Мощи этого святого находятся в Ближних Пещерах Киево-Печерского монастыря. День памяти совершается 21 октября.

До настоящего времени не сохранилось достоверных изображений, на которых изображен Иларион Киевский, митрополит. Фото, представленные в статье, это подтверждают. Также в соответствии с русскими традициями, мощи находятся под облачением, их не показывают широкой публике. Можно лишь увидеть фото гробницы, где находятся мощи святого.

Ефрем (митрополит Киевский)

13 октября день памяти Святителя Михаила, первого митрополита Киевскаго и Всея Руси, чудотворца (992).

Как свидетельствует Иоакимовская летопись, святитель Михаил был по происхождению сириец, по другим летописным данным, - болгарин или серб.

Когда святой равноапостольный князь Владимир решил просветить Русскую землю святым Крещением, он направил в Царьград послов с просьбой прислать на Русь пастырей. Патриарх Николай II Хрисоверг послал в Корсунь шесть епископов, множество священнослужителей и клириков во главе с митрополитом Михаилом, мужем премудрым и святой жизни. Греки привезли с собой иконы, богослужебные книги на славянском языке, церковную утварь и мощи угодников Божиих. Как поется в службе святителю, “нищетою неверия одержимой земле Русской принес святитель Михаил из царствующего града Царьграда Евангелие Христово и сие даровал ей”.

В 989 г. митрополит Михаил вместе с новокрещенным князем прибыл из Корсуни в Киев, где начал свое ревностное служение по распространению христианства по всей Русской державе. Крестив 12 сыновей князя Владимира, бояр и киевский народ, собравшихся для этого на Днепре, святитель стал заботиться об уничтожении языческих суеверий.

По благословению митрополита Михаила великий князь Владимир построил в Киев ехрам Успения Пресвятой Богородицы. Храм этот, названный еще Десятинным, поскольку по древней церковной традиции на построение и поддержание его князь выделил десятую часть своих доходов - десятину, был самым большим из киевских храмов, и именно сюда перенесли гроб с мощами великой княгини Ольги . С именем митрополита Михаила связывают также построение Михайловского Златоверхого монастыря и основание прибывшими с ним из Царьграда монахами Киево-Межигорского монастыря.

После крещения киевлян первосвятитель с целью миссионерской проповеди посетил главные после Киева русские города - Новгород (990 г.) и Ростов Великий (991 г.). В Новгород он отправился в сопровождении епископов, княжеского воеводы Добрыни (дяди святого Владимира по матери) и Анастасия Корсунянина. Здесь он сокрушил идолов, многих крестил, построил несколько церквей и поставил в них пресвитеров. В Ростове его проповедь была более успешной: он крестил множество людей, воздвиг большое количество церквей, рукоположил для них пресвитеров и диаконов, установил чин церковного богослужения и управления. Им была основана первая деревянная церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы в Ростове и поставлен епископом святитель Феодор Грек. В годы служения святителя Михаила храмы открывались также в Переяславле, Чернигове, Белгороде, Владимире-Волынском и других городах Руси.

По словам летописца, при святом Михаиле “вера православная расцвела и засияла, как солнце”. Святитель Михаил отличался кротостью, смирением, неутомимостью в трудах и был истинным отцом для своей паствы, мудрым и строгим иерархом, поставляющим пресвитеров, избирающим опытных наставников и поручающим им дело обучения и воспитания детей в страхе Божием и целомудрии. При нем приняли крещение четыре булгарских князя и один печенежский. Известно также, что он отправил монаха Марка проповедовать христианскую веру к волжским болгарам-мусульманам. Церковь сохранила память о заслугах первосвятителя: в синодиках Новгородского и Киевского Софийских соборов он по праву именуется “первоначальником” Русской Церкви.

По свидетельству Никоновской летописи, святитель Михаил отошел ко Господу в Киеве в 992 г. Днем его кончины предание называет 15 июня.

Изначально мощи святителя покоились в Десятинной церкви, законченной в 996 г., а около 1103 г., при Печерском игумене Феоктисте, они, согласно “Описанию Киево-Печерской Лавры” митрополита Евгения (Болховитинова), а также надписи на ныне уничтоженной раке, в которой они покоились, - были обретены нетленными и перенесены в Антониеву пещеру. Мощи пребывали в Ближних пещерах Лавры вплоть до 1730 г., когда по представлению архимандрита Романа (Копы) и по именному указу от 23 июля 1 октября того же года они были перенесены в Великую соборную Печерскую церковь. Здесь они почивали открыто в специальной раке до 3 ноября 1941 г., когда соборная церковь была взорвана.

Святитель Михаил почитается первым митрополитом Киевским (несмотря на то, что некоторые летописи называют его вторым, а первым грека Леонтия или Леова; в Новгородском же летописце роспись митрополитов начинается с Феопемпта). Когда святитель причтен к лику угодников Божиих, точно неизвестно, но его имя значится в списке преподобных Антониевой пещеры и в “Тератургиме” Афанасия Кальнофойского (1638 г.). Его имя упомянуто также в книге Акафистов с канонами, напечатанной в Печерской типографии в 1677 г., в 9 песни, 1 стихе “Правила преподобных отцов Печерских”.

Образ святителя Михаила традиционно пишут на самом распространенном варианте иконы Собора Киево-Печерских святых, известной с первой половины XVIII в. Однако в общих месяцесловах Русской Православной Церкви его, как и прочих Печерских преподобных, не было. Указами Святейшего Синода от 15 июня 1762 г., 18 мая 1775 г. и 31 октября 1784 г. дозволено было печатать службы преподобным Михаилу, Антонию, Феодосию и прочим чудотворцам Печерским в книгах, издаваемых лаврской типографией, а указом 6 августа 1795 г. повелено было написать обстоятельное жизнеописание святителя Михаила для помещения в Четьих Минеях.

"Прибытие в Киев епископа". Ф.Бруни

Память святителя Михаила, первого митрополита Киевского, Православная Церковь празднует дважды в год: 15/28 июня - в день преставления, и 30 сентября / 13 октября - в день перенесения мощей.

Тропарь, глас 4

Днесь пророчествие во апостолех Первозваннаго исполнися: се бо на сих горах возсия благодать и вера умножися. И иже неверием обветшавшии Божественною купелию отродишася и быша людие обновления, царское священие, язык свят, Христово стадо, Емуже ты первый пастырь явился еси, яко первее Крещением послуживый. И ныне, предстоя Владыце Христу Богу, моли всем сыном русским спастися: имаши бо дерзновение яко иерарх Божий и священнослужитель.

Молитва святителю Михаилу

Святый великий и преславный архипастырю и отче нaш Михаиле, страны Русския первопрестольниче и просветителю, всех же племен христианских благонадежный пред Богом ходатаю, тебе припадающе молимся: помози нам быти твоея к Богу любве подражателем, ею же в земнем животе твоем преисполнен был еси. Просвети умы и сердца наша светом Божественнаго учения. Научи нас тебе последовати верно и заповеди Господни усердно творити, да явимся чада твоя не именем токмо, но и всем житием тако познаемся. Молися, равноапостольне иерарше, о Церкви нашей, о граде твоем и о всем Отечестве нашем, призри милостивно на вся верныя твоя чтители, помощи твоея ищущия: буди всем в болезнех целитель, в скорбех и печалех утешитель, в бедах и нуждах помощник, в час же смертный заступник и покровитель, да твоею помощию сподобимся и мы грешнии спасение получити и Царствие Христово наследовати. Ей, святителю Христов, аще восхощеши можеши помощи нам, да на помощь твою уповающе, прославим дивнаго во святых Своих Бога, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

О святителе Михаиле, первом митрополите Киевском – в интересных фактах и с разночтениями

Святителя Михаила Киевского на Руси всегда особенно почитали – причем как церковные, так и далекие от Церкви люди. Если не все знают, что он был первым митрополитом Киевским и современником святого великого князя Владимира, то практический каждый слышал, что он был основателем Михайловского Златоверхого и Михайловского Выдубицкого монастырей.

Правда, с принятием Конституции Украины день памяти первого митрополита Киевского Михаила, что также приходится на 28 июня, отошел в тень. Но несмотря на то, что пышные празднования в этот день с некоторого времени посвящены не святителю, а Конституции, интерес к личности митрополита Михаила не исчезает. Более того, дискуссии вокруг святителя, которые историки и богословы ведут с незапамятных времен, тоже не умолкают.

Действительно ли жил митрополит Михаил при князе Владимире и был первым митрополитом Киевским и всея Руси, мог ли основать Михайловский Златоверхий и Михайловский Выдубицкий монастыри, и как его честные мощи оказались в Киево-Печерской Лавре, если кафедральным храмом Киевских Митрополитов был Софийский собор? Об этих дискуссионных вопросах в интересных фактах и с разночтениями «Православию в Украине» рассказал Владислав Дятлов – сотрудник Синодального информационно-просветительского отдела Украинской Православной Церкви, заведующий отделом «Киев подземный» Музея истории г. Киева.

«Церковь, отдавая должное учености и книгам, не может привносить настроение диспута в молитву»

Энциклопедическая литература и интернет изобилуют упоминаниями о том, что почитание святителя Михаила первым митрополитом Киевским и всея Руси началось лишь в XVI веке и что даты его земной жизни – дискуссионны. Почему?

Об этих проблемных вопросах упоминает, в частности, и «Православная Энциклопедия»: вводный том без номера, озаглавленный – «Русская Православная Церковь». Там же указана и причина: в разных рукописных вариантах церковного Устава святого князя Владимира или, по-научному, редакциях, сформированных, как полагают, на протяжении XIII века, имя первого митрополита – либо Леон, либо Михаил. В поздних редакциях названы оба имени, но – либо Михаил после Леонта, либо Леонт после Михаила. Разночтение перешло и в летописи XVI-XVII веков. Соответственно, и в науке нашлись как сторонники первенства Леонта, так и – Михаила.

Те и другие приводили свои аргументы. Но Церковь, отдавая должное учености и книгам, не может привносить настроение диспута в молитву – тут нужна стройность! И вот, в церковной традиции был принят взгляд, «отдающий» первенство святителю Михаилу – вслед за начальной частью Никоновской летописи 1526-1530 годов и «Степенной книгой» 1560-1563 годов. Возможно, на принятие решения повлияло вполне оправданное стремление к символизму: через святого архистратига Михаил Господь низверг диавола, – а правая вера в лице святителя Михаила воссияла на Киевских горах, торжествуя над брошенными в Днепр идолами.

Кто бы ни был первым в действительности, деятельность обоих митрополитов летописи относят ко времени правления святого Владимира, а значит – святитель Михаил в любом случае нес подвижнические труды, связанные с воцерковлением Руси.

Здесь нужно вспомнить еще один момент: в церковном Владимировом Уставе сказано, что князь «привел» митрополита «от патриарха Фотия», однако святитель Фотий был патриархом Константинопольским за сто лет до Владимира – во времена князя Аскольда! При этом целый ряд византийских источников сообщает, что при владыке Фотии русичи обратились в Христову веру и приняли к себе архиепископа. Увы, как известно из той же Никоновской летописи, христианские начинания Аскольда были прерваны переворотом Олега…

И вот тут мы подходим к источнику еще одной полемики: часть историков полагают, что присланного при Аскольде архиепископа звали Михаилом, и только ошибка редакторов Устава связала его с Крещением при святом Владимире; другие же видят ошибку в упоминании имени святителя Фотия.

«Основой для создания Житий святителя послужили разные источники, но...»

О большинстве почитаемых Церковью святых рассказывают не только летописи или хроники, но, в первую очередь, Жития. Насколько «информативно», на фоне упомянутых Вами разночтений, Житие святителя?

Только в 1795 году последовал указ Святейшего Синода Русской Православной Церкви о написании подробного Жития святителя Михаила для включения его в Четьи-Минеи – свод житийных чтений в храме на каждый день года в соответствии со святцами. Но, по словам Киевского митрополита Евгения (Болховитинова), такое Житие отсутствовало даже в 1831 году. В середине XIX века появились краткие компилятивные Жития святителя Михаила в анонимном «Словаре историческом о Российских святых» и житийном своде Черниговского архиепископа святителя Филарета (Гумилевского).

Основой для создания этих Житий послужили разные источники. Например, из Никоновской летописи заимствована характеристика святителя – раскроем и почитаем: «Бысть же сей митрополит учителен зело, и премудр премного, и житием велик и крепок зело, родом сирин, тих убо бе, и кроток, и смирен, и милостив премного ; иногда же страшен и свереп, егда время требоваше . Чествоваше убо его Володимер, и в согласии и любви мнозе с ним пребываше ».

Слов «страшен и свереп» бояться не нужно – речь идет о необходимой мере строгости: можно вспомнить эпизод из очерков Николая Лескова «Мелочи архиерейской жизни», когда добрейший Киевский святитель Филарет (Амфитеатров) нарочно напустил на себя вид неумолимого судьи, чтобы припугнуть одного нерадивого инока.

Никоновская летопись передает нам и много других известий о святителе Михаиле, суть которых сводится к тому, что все шаги в деле воцерковления Руси предпринимались им в соратничестве со святым Владимиром. Но замечу, что все это, включая характеристику архипастыря, напоминает вероятностную реконструкцию: летописец изложил то, что, учитывая исторический контекст, должно было иметь место в реальной жизни первого митрополита – назидание паствы словом и личным примером, строительство и освящение храмов, соработничество с великим князем, мудрое сочетание мягкости и твердости в отношениях с людьми.

Кончину святителя Никоновская летопись датирует 992 годом. Нельзя не упомянуть еще об одном: если Никоновская летопись называет святителя Михаила сирийцем по происхождению, то Иоакимовская, включенная в «Историю Российскую» Василия Татищева, – болгарином.

«Проблему скудости документальных сведений о святителе Михаиле я решаю, обращаясь в молитве ко всему Собору святых Киево-Печерских»

Но если житийные сведения о святителе Михаиле реконструированы, то нам могут задать вопрос: насколько оправдано его почитание?

Я упомянул о реконструкции потому, что в наше время нужно уметь понимать происхождение любой церковной традиции – дабы не путать подлинное Православие с разного рода подделками или болезненными наростами. Однако в случае со святителем Михаилом наличие реконструкций в его Житии не лишает нас оснований чтить память архипастыря и молитвенно обращаться к нему.

Учитывая все тот же исторический контекст, дерзну сказать, что навряд ли Византия, ослабленная внутренними нестроениями и заинтересованная в мире и союзнических отношениях с Русью, рискнула бы прислать в Киев времен Владимирова Крещения иерарха с сомнительной репутацией. Напротив – этот человек должен был быть зерцалом благочестия. Ну, а если оставить науку и говорить о молитве, то естественна идущая от сердца мысль, что святитель Михаил, послужив на земле первым или одним из первейших архипастырей Руси, с еще большим дерзновением ходатайствует за свою паству в Горнем мире.

Для себя лично проблему скудости документальных сведений о святителе Михаиле я решаю, обращаясь в молитве ко всему Собору святых Киево-Печерских, в сонме которых почитается и этот архипастырь: одним из мест упокоения его мощей считалась Киево-Печерская Лавра, дорогая сердцу каждого православного киевлянина.

«Либо однажды возник неведомый нам мотив перенесения мощей святителя Михаила I-го в Лавру, либо…»

Как мощи святителя оказались в Лавре, ведь кафедральным храмом митрополитов Киевских был Софийский собор, и где эта святыня находится сегодня?

В 1635 году под патронатом Киевского святителя Петра Могилы было осуществлено первое печатное издание «Киево-Печерского Патерика» – древнерусского сборника Житий подвижников Лавры, поэтапно сформировавшегося в XI-XV веках. Поскольку на дворе было время острой полемики с католичеством и униатством, в печатную редакцию книги включили дополнения, которые делали «Патерик» энциклопедией по истории воцерковления русичей, позволяя увидеть в святых Печерских достойный плод этого воцерковления, убедиться в наличии апостольского преемства и в благодатности Православной Церкви на Руси.

В числе дополнений есть такие слова: «Когда крестился русский государь Владимир Святославич, то взял от патриарха первого митрополита Михаила . Он, прибыв в Киев, освятил святым Крещением русский народ и научил правой вере . За такие подвиги и жизнь благочестивую он поныне лежит нетленным в пещере святого Антония, как свидетельствует таблица, издавна висящая над ним ». Напомню: «пещера святого Антония» – это Ближние пещеры Лавры.

Своего рода продолжением первого печатного «Патерика» стала изданная в 1638 году книга лаврского инока Афанасия Кальнофойского «Тератургима, или Чудеса, которые были как в самом свято-чудотворном монастыре Киево-Печерском, так и в обеих святых пещерах». Она рассказывает о новейших на то время чудесах, явленных у лаврских святынь. В книге помещены первые подробные карты Ближних и Дальних пещер.

Благодаря этим картам мы знаем, что мощи святителя Михаила покоились там, где теперь лежат мощи святителя Симона Суздальского. В то время маршрут паломнического прохождения Ближних пещер был таков, что мощи святителя Михаила оказывались первыми на пути посетителей. Экспликация карты гласит: «Почивает святой митрополит Михаил .Тот, который был послан от Цареградского патриарха Сергия, или, как иные говорят, от Николая Хрисоверга, с крещеным Владимиром Святославичем для крещения Руси, и который крестил ее ».

Для справки: патриарх Николай II Хрисоверг занимал Константинопольскую кафедру в 980-992-м годах, Сергий II Студит – в 1001-1019-м.

Действительно, есть, над чем задуматься: Лавра основана в 1051 году, а святитель Михаил почил в 992-м – как его мощи оказались в пещерах? По этому поводу существует несколько версий.

Первая изложена в описании Лавры митрополита Евгения (Болховитинова) 1831 года: «Погребен был в Десятинной церкви . Около 1103 года при Печерском игумене Феоктисте мощи его перенесены в Антониеву пещеру ». К сожалению, ученый владыка не указывает источник этих сведений, но в Лавре данная версия стала традиционной.

Другую версию предлагает современная нам исследовательница Ирина Жиленко в книге «Чудеса лаврских пещер» 1997 года: мощи святителя были перенесены в Лавру после разорения Киева и Десятинной церкви ханом Батыем в 1240 году.

Профессор Евгений Голубинский, видя в первом святителе Михаиле современника патриарха Фотия, считал, что он крестил русичей Причерноморья, а впоследствии его мощи были перенесены в Лавру из Тмутаракани, с которой печерские иноки поддерживали связи. Эта версия отражена в изданной ученым в 1901 году «Истории Русской Церкви».

В 1915 году историк Иван Каманин высказал в книге о Киево-Зверинецких пещерах гипотезу, согласно которой лаврские мощи святителя Михаила принадлежали митрополиту Михаилу II-му. По данным летописей, он занимал Киевскую кафедру в 1131-1145 годах и затем отбыл в Константинополь. Лишь поздняя Густынская летопись сообщает, что в 1145 году владыка Михаил преставился после отъезда из Киева.

Какая из версий ближе к истине, определить сложно. Пока можно сказать лишь следующее: либо однажды возник неведомый нам мотив перенесения мощей святителя Михаила I-го в Лавру, либо чтимые в ней мощи принадлежали тезоименитому архипастырю.

Карты 1661-1703 годов указывают, что мощи святителя Михаила были на правой стороне подземной церкви Введения Пресвятой Богородицы – древнейшего храма Ближних пещер. Сейчас на этом месте почивают мощи святителя Ефрема Переяславского. В 1730 году мощи святителя Михаила торжественно перенесли в Великую Печерскую церковь – Успенский собор Лавры, капитально отремонтированный после пожара 1718 года. Их судьба после взрыва храма в 1941 году осталась, к сожалению, неведомой.

«Именно "Канон Печерским святым" является, так сказать, первым актом о канонизации святителя Михаила»

Вы говорили о необходимой стройности в богослужебном обращении к святым. Как складывалось богослужебное почитание святителя Михаила?

В 1643 году Лавра напечатала составленное в окружении святителя Петра Могилы «Правило молебное к преподобным отцам нашим Печерским и всем святым, в Малой Руси просиявшим, певаемое когда и где кто изволит». Оно известно еще как «Канон Печерским святым». В его 9-й песне святитель Михаил прославляется первым в ряду святых Киевских митрополитов. Следом за ним упоминаются Иларион, Петр, Алексий, Иона, Фотий и Киприан.

Именно этот «Канон» является, так сказать, первым актом о канонизации святителя Михаила. Но Малая Русь тогда еще была в составе Речи Посполитой, и потому в другой части Руси – Московии – имя святителя Михаила еще не было внесено в святцы.

В 1680-х годах будущий святитель Димитрий Ростовский составил службу святым, мощи которых покоятся в Ближних пещерах. В каноне этой службы есть светилен с перечислением все тех же святых митрополитов Киевских, начиная с владыки Михаила. В 1745 году была составлена отдельная служба святителю Михаилу. Нотолько в 1762 году было получено разрешение печатать эти службы и вносить имя святителя Михаила в общие месяцесловы Русской Православной Церкви.

«Каждому монастырю приятнее считать себя более древним, но даже вероятностная реконструкция былых событий должна проходить в адекватных рамках»

Святителю Михаилу приписывают основание в Киеве целого «созвездия» монастырей: Свято-Михайловского Златоверхого, Свято-Михайловского Выдубицкого, Спасо-Преображенского Межигорского. Он действительно был их фундатором?

- «Слово о Законе и Благодати» Киевского святителя Илариона – современника благоверного князя Ярослава Мудрого – гласит, что при святом Владимире в землях Руси «монастыри на горах сташа ». А летописная «Повесть временных лет» относит появление первых монастырей на Руси к эпохе князя Ярослава. Вопрос этого разночтения остается открытым.

Компромиссный подход таков: при Владимире могли появиться первые небольшие монашеские общины из приглашенных греков, а при Ярославе число таких общин увеличилось, тогда и была основана первая обитель русичей – Лавра. Что же касается трех названных Вами монастырей, то не все однозначно.

Устное предание об основании святителем Михаилом Златоверхого и Выдубицкого монастырей записал в конце XVII века и включил в свою «Хронику» игумен этой обители Феодосий Сафонович. Согласно этому преданию, Златоверхий монастырь основан близ места низвержения статуи Перуна, а Выдубицкий – близ места, где прибитого к берегу идола утопили с помощью привязанного камня. Но «Повесть временных лет» упоминает о Выдубицком монастыре только с 1070 года, о Златоверхом соборе – с 1108-го, а о Перуне говорит, что его выбросило на мель у порогов Днепра.

Межигорский монастырь упоминается в актах с 1520 годов, и лишь в 1625 году его братия составила синодик, в котором сказано, что в 1161 году князь Андрей Боголюбский основал на том месте храм Белого Спаса, то есть Преображения. В свою очередь, древняя Ипатьевская летопись упоминает под этой датой лишь о существовании «божницы» севернее Вышгорода. А известие об основании Межигорской обители греческими иноками, пришедшими в Киев со святителем Михаилом, впервые встречается в описании Лавры митрополита Евгения (Болховитинова).

Да, каждому монастырю приятнее считать себя более древним, но даже вероятностная реконструкция былых событий должна проходить в адекватных рамках. Иначе мы рискуем иметь вымышленную историю Церкви. А это – не только соблазн для внешних, но и гибель для самих православных, поскольку несет в себе отрыв от реальности. Христос учил стяжать святость в реальном мире Божественной красоты и человеческого падения в результате бесовского обмана. И, по молитвам святителя Михаила, нам нужно этому учиться. Знание об истории наших святынь, очищенное от преувеличений, помогает больше сосредоточиться не на пути в вымышленный древнерусский Китеж-град, а в Небесное Отечество – к Воскресшему Спасителю. Если «довести» историю всех наших монастырей до времен святого Владимира, то как потом радоваться, что, на самом деле, каждый последующий век «дарил» Руси новые святыни, доказывая непрерывное действие благодати Божией на нашей земле?..

Подготовила Ольга Мамона

Святитель Михаил, первый митрополит Kиевский

МОЛИТВЫ

Тропарь святителя Михаила, митрополита Киевского
глас 4

Днесь пророчествие во апостолех Первозваннаго исполнися:/ се бо на сих горах возсия благодать и вера умножися./ И иже неверием обветшавший/ Божественною купелию отродишася/ и быша людие обновления,/ царское священие, язык свят, Христово стадо,/ емуже ты первый пастырь явился еси,/ яко первее Крещением послуживый./ И ныне, предстоя Владыце Христу Богу,/ моли всем сыном русским спастися:/ имаши бо дерзновение яко иерарх Божий и священнослужитель.

Тропарь святителя Михаила
глас 4

Днесь пророчествие во апостолех Первозваннаго исполнися,/ се бо на сих горах возсия благодать и вера умножися./ И иже неверием обветшавшии/ божественною купелию отродишася/ и быша людие обновления, цаpское священие,/ язык свят, Христово стадо,/ емуже ты первый пастырь явился еси,/ яко первeе Крещением послуживый./ И ныне, предстоя Владыце Христу Богу,/ моли всем сыновом русским спастися,// имаши бо дерзновение, яко иерарх Божий и священнослужитель.

Кондак святителя Михаила, митрополита Киевского
глас 2

Моисей вторый России явился еси, отче,/ пренесый мысленный виноград от египетскаго идолослужения/ в землю пророчествием предувидену./ Будет, рече, утверждение веры на земли,/ и на версех гор Киевских превознесется паче Ливана/ плод питающ мира всего./ От негоже вкусивше,/ ублажаем тя, Михаиле, Божий иерарше.

Кондак святителя Михаила
глас 2

Моисей вторый России явился еси, отче,/ пренесый мысленный виноград/ от египетскаго идолослужения в землю, пророчествием предувидену:/ будет, рече, утверждение веры на земли,/ и на версех гор Киевских превознесется паче ливана/ Плод, питаяй мира всего,/ от Негоже вкусивше,// ублажаем тя, Михаиле, Божий иерарше.

Молитва Михаилу, первому митрополиту Киевскому

Святый великий и преславный архипастырю и отче нaш Михаиле, страны Русския первопрестольниче и просветителю, всех же племен христианских благонадежный пред Богом ходатаю, тебе припадающе молимся: помози нам быти твоея к Богу любве подражателем, ею же в земнем животе твоем преисполнен был еси. Просвети умы и сердца наша светом Божественнаго учения. Научи нас тебе последовати верно и заповеди Господни усердно творити, да явимся чада твоя не именем токмо, но и всем житием, тако познаемся. Молися, равноапостольно иерарше, о Церкви русской, о граде твоем и обители, в ней же нетленно мощи твоя святыя почивают, и о всем Отечестве нашем, призри милостивно на вся верныя твоя чтители, помощи твоея ищущия: буди всем в болезнех целитель, в скорбех и печалех утешитель, в бедах и нуждах помощник, в час же смертный заступник и покровитель, да твоею помощию сподобимся и мы грешнии спасение получити и Царствие Христово наследовати. Ей, святителю Христов, аще восхощеши можеши помощи нам, да на помощь твою уповаюше, прославим Дивнаго во святых Своих Бога Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Содержание статьи

МИТРОПОЛИТЫ В ИСТОРИИ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ. Русскую православную церковь со времени ее основания в 10 в. и до учреждения Московского патриархата (1589) возглавляли митрополиты . Как представитель церковной иерархии, русский митрополит осуществлял в своей митрополии власть патриарха Константинопольского и находился под его юрисдикцией. Фактически же он являлся главой национальной церкви самостоятельного государства и потому обладал большей независимостью по отношению к Константинополю по сравнению с другими, подчиненными Царьграду епископами. Император Византийской империи как глава христианского мира также формально обладал властью над русским митрополитом. Однако в реальной жизни осуществление полномочий митрополита в значительной степени зависело от князя, который на данный момент занимал великокняжеский престол.

Митрополиты на русскую митрополию избирались в Византии из ромеев и посвящались в сан в Константинополе. Через своих ставленников патриарх Константинопольский получал возможность влиять на политику русского князя и осуществлять контроль за молодым, но могущественным государством россов. В свою очередь русские князья, стремившиеся к независимости от Константинополя и желавшие видеть в митрополите единомышленника и помощника, стремились передать управление митрополией в руки русских иерархов. Авторитет митрополита на Руси был чрезвычайно высок. Как правило, русские митрополиты оказывали большое влияние на государственную жизнь страны. Они часто выступали в качестве посредников в разрешении дипломатических и военных конфликтов между князьями, отстаивая единство Русской церкви, и тем самым способствовали сохранению единства Руси. Видную роль митрополиты сыграли и в области развития русской словесности и просвещения.

Первые митрополиты (10–11 вв.).

Резиденция главы Русской церкви до 13 в. находилась в Киеве, затем во Владимире на Клязьме, а с 14 в. в Москве. Самым первым иерархом в сане митрополита, присланным из Константинополя при князе Владимире, был Михаил (988–992). Однако он не обладал реальной епископской властью, поскольку не существовало еще подчиненных ему епископий. Русская церковь была разделена на епархии преемником Михаила, греком Леонтием (992–1008), который и стал первым русским митрополитом. Местом пребывания первых митрополитов был город Переяславль, находившийся неподалеку от Киева. В Киев они переехали при Ярославе Мудром, который выстроил не только кафедральный Софийский собор, но и митрополичий дом при соборе. Вслед за Леонтием киевский престол занимали Иоанн (1015–1037) и Феопемт (1037–1048). После Феопемта в течение трех лет кафедра оставалась свободной из-за возникшего военного конфликта между Ярославом и византийским императором.

В 1051 киевскую кафедру занял первый русский митрополит Иларион (1051–1062). Летопись сообщает, что он был избран по воле «самовластца» Ярослава собором русских епископов, и хотя Иларион испросил себе благословения у Константинопольского патриарха, он стал первым митрополитом, посвященным в сан без участия Константинополя. Немногочисленные сведения об Иларионе, содержащиеся в Повести временных лет , дают представление о нем как о выдающемся деятеле периода политического и культурного подъема Киевской Руси. Монах и пресвитер, «муж благ и книжен», он был главным помощником великого князя Ярослава, стремившегося к независимости от Византии. Его знаменитое произведение Слово о законе и благодати представляет собой апологию русской державы, ставшей после принятия крещения, как утверждает автор, в один ряд с европейскими государствами.

После Илариона киевскую митрополию вновь возглавляли греки: Ефрем (ок. 1055 – ок.1061), Георгий (1062–1072/1073) и Иоанн II (до 1077/1078–1089). Лишь в конце 11 в. на митрополичий престол взошел русский иерарх, бывший епископ Переяславский Ефрем (1089–1097), посвященный в сан в Константинополе. Затем вновь в течение многих лет в списке митрополитов следуют ставленники Константинопольского патриарха: Николай (1097), Никифор (1104–1121), Никита (1122), Михаил (1130 – не ранее 1145). О митрополите Михаиле известно, что он в разгар княжеских смут покинул Русь и возвратился в Константинополь.

Климент Смолятич.

Получив известие о его смерти, великий князь Изяслав созвал в Киеве собор епископов для избрания митрополита (1147), указав как на преемника Михаила на Климента Смолятича, схимника, книжника и философа, «какого прежде не бывало на Руси». Не все иерархи согласились с выбором князя. Прогречески настроенные епископы выступили против Климента, требуя поставления митрополита в Константинополе патриархом. Однако перевес оказался на стороне великого князя Изяслава и Климента Смолятича. Чтобы подчеркнуть законность посвящения нового митрополита, в церемонии интронизации использовали величайшую реликвию – главу св. Климента, папы Римского. Тем не менее Климента Смолятича так и не признали ни патриарх, ни часть русских епископов. Некоторые князья, соперники Изяслава, также не восприняли Климента как главу Русской церкви. Сам же Климент считал себя независимым от патриарха и даже не поминал его имя на богослужении. Начиная с Климента Смолятича митрополиты оказались в течение длительного периода вовлеченными в междоусобную борьбу князей за Киев. В 1148 киевским престолом завладел князь Юрий Долгорукий. Климент вместе с великим князем удалился во Владимир Волынский. Их изгнание продолжалось недолго: вскоре Изяслав вернул себе Киев.

Константин (1156–1159).

В 1155 киевским князем стал Юрий Долгорукий, а в 1156 на Русь прибыл греческий митрополит Константин (1156). Первым делом Константин низложил всех иерархов, поставленных Климентом, и предал анафеме умершего князя Изяслава. Крутые меры нового митрополита усугубили и без того сложную ситуацию. Когда в 1158 Изяславичи вернули себе престольный город, Константин, проклявший их отца, был вынужден удалиться в Чернигов. Князь Мстислав Изяславич настаивал на возвращении в Киев Климента Смолятича. Ростислав Мстиславич указывал на законно поставленного Константина. После длительных споров братья пришли к решению просить нового митрополита из Царьграда. Смерть Константина в 1159 позволила патриарху пойти навстречу просьбе князей.

Феодор (1161–1163).

В 1160 в Киеве появился митрополит Федор. Через десять месяцев он умер, не успев проявить себя в качестве главы митрополии.

По смерти Феодора князь Ростислав предпринял попытку возвратить в Киев Климента, однако патриарх вновь прислал своего ставленника, не посчитавшись с желанием великого князя. По «ходатайству» самого византийского императора князь принял митрополита Иоанна (1164), но твердо заявил, что смиряется с таким положением вещей в последний раз. Таким образом, смута, начавшаяся поставлением Климента Смолятича, закончилась победой греков. За Иоанном IV последовал Константин II.

Константин II (1167–1169).

По данным сфрагистики (науки, изучающей печати), именно начиная с этого митрополита епископ Киевский получает титул митрополита всея Руси. При Константине Андрей Боголюбский , основавший Владимирское княжество, предпринял первую в истории Русской церкви попытку разделить митрополию. Он обратился к патриарху с просьбой возвести в митрополиты Владимирские своего кандидата Феодора. Однако патриарх посвятил Феодора лишь в епископы, проявив в данном случае историческую прозорливость, так как ход русской истории показал, как важно было сохранение единства церкви в условиях феодальной раздробленности и беспрерывных княжеских усобиц.

Преемниками Константина II стали Никифор II (до 1183 – после 1198), Матфей (1200–1220), Кирилл I (1224) и Иосиф (1236). О Никифоре известно, что он пытался инициировать отвоевание Галича, захваченного венграми. Матфей выступил в качестве посредника в распре черниговских князей со Всеволодом Большое Гнездо. Время пребывания на Руси митрополита Иосифа совпало с началом монголо-татарского нашествия. Этот митрополит пропал без вести во время разорения Киева Батыем.

Кирилл II (1242–1281).

В 1242 место Иосифа занял русский епископ, митрополит Кирилл II. Инициатива поставления Кирилла принадлежала могущественному князю Даниилу Галицкому. Ввиду того, что Киев лежал в руинах, митрополит Кирилл почти постоянно пребывал на северо-востоке Руси, тесно сотрудничая с князем Александром Невским. Окормляя паству в страшные годы, последовавшие за монголо-татарским нашествием, он постоянно разъезжал по стране, подолгу оставаясь во Владимире на Клязьме. В 1252 он торжественно встретил Александра Невского, возвратившегося из Орды, и посадил его на великое княжение. Как и князь Александр, Кирилл избрал в своей политике путь признания господства монголов для того, чтобы дать Руси возможность постепенного восстановления из разрухи. Ему удалось добиться от монгольских ханов освобождения церкви от выплаты обременительной дани. К заслугам этого архипастыря следует также отнести основание православной епархии в Сарае для тех русских людей, кто был вынужден подолгу проживать в Орде.

Максим (1283–1305).

В 1283 Кирилла сменил грек Максим. В отношении татар он продолжал политику своего предшественника. Местом своего пребывания с 1299 он также избрал Владимир, куда переселился со всем клиром.

Петр (1308–1326).

Перенесение митрополичьей кафедры в Северо-Восточную Русь вызвало беспокойство у галицкого князя Юрия Львовича, внука великого Даниила, и побудило его задуматься о создании самостоятельной митрополии. Для выполнения своих замыслов он убедил ратского игумена Петра поехать в Царьград. Прибыв в Константинополь, Петр узнал, что до него сюда же прибыл из Северо-Восточной Руси второй претендент, некий Геронтий, привезший в качестве даров патриарху святительскую ризницу митрополита Максима. Несмотря на богатые дары, патриарх остановил свой выбор на Петре, которому и вручил полученные от Геронтия святительские одежды, пастырский жезл и икону, некогда написанную самим Петром в подарок митрополиту Максиму. В Суздальской земле многие были недовольны таким решением Константинополя. Тверской епископ Андрей даже написал ложный донос на Петра. В 1311 жалобу рассмотрел собор русских епископов и оправдал Петра. В 1313 митрополит Петр совершил поездку в Орду и испросил у хана подтверждения привилегий, дарованных Русской церкви, освобождавших ее от уплаты дани. Вопреки ожиданиям галицкого князя, Петр, много ездивший по епархиям, любил останавливаться в Москве, а с московским князем Иваном Даниловичем их вскоре связала настоящая дружба. Митрополит Петр пророчествовал о том, что Москва возвысится над всеми русскими городами и станет местом пребывания святителей. С благословения Петра Иван Данилович начал строительство Успенского храма в Кремле, в котором святитель завещал себя похоронить, положив, таким образом, начало традиции погребения русских митрополитов в московском Успенском соборе. Вскоре после смерти Петр был канонизирован и стал одним из самых почитаемых русских святых, а мощи его, хранящиеся в Успенском соборе, стали главной святыней московского храма. Известно, что Петр еще при жизни избрал себе преемника – архимандрита Феодора, но, по всей видимости, патриарх отказал последнему в сане.

Феогност (1328–1353).

В 1338 из Царьграда на Русь прислали нового митрополита – Феогноста. Он сначала посетил Киев, где пока официально находилась первосвятительская кафедра, потом Владимир и затем прибыл в Москву. Именно Феогност окончательно перенес митрополичью кафедру в столицу Московского княжества. Во время святительства Феогноста на юго-западе Руси образовалось Великое княжество Литовское, вступившее в борьбу за лидерство с московским князем. Избрав политику поддержки Москвы, Феогност всячески содействовал тому, чтобы во всех епархиях русской митрополии сохранить единство веры и древний церковный порядок. В 1330–1340-е годы в Византии происходила смута, вызванная богословскими спорами о природе фаворского света. Епископ Галицкий не преминул воспользоваться подобной ситуацией и сумел добиться основания митрополии в Галиче с подчинением ей всех епархий Волыни. В 1347, когда на патриаршую кафедру Константинополя взошел новый патриарх, он по просьбе Феогноста и князя Симеона снова подчинил Волынь митрополиту Киевскому и всея Руси. В 1352 в Константинополь с богатыми дарами прибыл некий Феодорит. Утверждая, что Феогност умер, он потребовал возведения в сан. Патриарх учинил следствие, после чего изгнал Феодорита. Несмотря на это, самозванец сумел получить митрополичий сан из рук патриарха Тырновского и поселился в Киеве. Феогност и князь Симеон обратились к патриарху с просьбой во избежание повторения подобной ситуации после смерти Феогноста поставить на русскую митрополию епископа владимирского Алексия, выделявшегося среди русского духовенства как знатностью, так и незаурядными способностями государственного деятеля. В 1353 во время эпидемии чумы Феогност умер.

Алексий (1354–1378).

В том же году Москва получила грамоту, призывавшую Алексия в Константинополь. В 1354 он был посвящен в митрополиты. Уступив просьбе московского князя, патриарх тем не менее подчеркнул, что избрание русского епископа является исключением из правила. Узнав о поставлении Алексия, вновь активизировалось Великое княжество Литовское. Князь Ольгерд прислал патриарху богатые дары и своего кандидата в митрополиты Киевские – епископа Романа, через которого намеревался распространить свое влияние на русские земли. Патриарх благосклонно отнесся к просьбе литовского князя. Литва получила своего митрополита, однако, поскольку пределы митрополий не были разграничены, создалась ситуация постоянного соперничества между Алексием и Романом, которые поневоле вмешивались в дела друг друга. Церковная усобица прекратилась только со смертью Романа в 1362. Напряженные отношения с Литвой привели к русско-литовской войне во второй половине 1360-х годов. Константинополь опасался, что она может окончательно расколоть общерусскую церковь. Патриарх Филофей решительно стал на сторону Москвы, видя в ней силу, при помощи которой он намеревался помешать крушению православия в русских землях. В 1370 он подтвердил постановление, что литовская земля не отделяется от власти митрополита Киевского Алексия. Однако многочисленные жалобы Ольгерда на Алексия, будто пастырь не уделяет должного внимания Литве, которые литовский князь не уставал присылать в Константинополь, привели к тому, что патриарх принял решение о разделе русской митрополии.

В 1375 он поставил митрополитом Киевским и Литовским Киприана, который пользовался его неограниченным доверием. После смерти Алексия Киприан должен был возглавить всю Русскую церковь в качестве митрополита Киевского и Русского. Подобное решение в Москве вызвало недовольство. Сам митрополит Алексий видел своим преемником Сергия Радонежского , однако тот решительно отказался от принятия сана. Тогда великий князь Дмитрий Иванович вопреки воле Алексия наметил на митрополию своего духовника Михаила-Митяя. В 1378 Алексий умер. Этот пастырь, в течение четверти века возглавлявший Русскую церковь, сумел поставить авторитет духовной власти на небывалую прежде высоту. Он оказывал большое влияние на политику князя Дмитрия Ивановича, а в годы его малолетства фактически стоял во главе государства.

Митяй.

После смерти Алексия Митяй стал править митрополией без посвящения. Киприана, приехавшего, чтобы вступить в свои полномочия, в Москву не пустили. Митяя же князь направил в Константинополь для получения посвящения. В дороге он неожиданно умер.

Пимен, один из сопровождавших его архимандритов, воспользовался документами с княжеской печатью и получил от патриарха митрополичий сан. Поначалу московский князь был возмущен подобным поступком и не принял Пимена. Однако, не найдя взаимопонимания с Киприаном, призвал Пимена в Москву на митрополию. Одновременно Дмитрий Иванович вновь снарядил посольство в Константинополь, желая видеть на митрополичьем столе своего ставленника Дионисия.

Этому претенденту также не повезло. Возвращаясь из Константинополя, Дионисий был пленен киевским князем Владимиром Ольгердовичем и умер в заточении.

Киприан (1389–1406).

В 1389 скончался великий князь Московский. Умер и Пимен. Только после этого осуществился план константинопольского патриарха: Киприан стал митрополитом Киевским и Русским, объединив в своих руках всю митрополию, и стоял у ее кормила до 1406. Несмотря на частые распри с великим князем, Киприан всегда держал сторону Москвы и всячески способствовал объединению страны под ее властью. В 1390-х годах он добился упразднения Галицкой митрополии. С именем Киприана связано также проведение церковной реформы – введение Иерусалимского устава, принятого на Афоне . По инициативе Киприана в Москву была принесена чудотворная икона Богоматери Владимирской и установлено празднование в связи со спасением Москвы от нашествия Тамерлана. Перу Киприана, который был незаурядным литератором, принадлежит Служба и одна из редакций жития святого митрополита Петра.

Фотий (1408–1431).

Когда Киприан умер, ему на смену из Константинополя приехал просвещенный грек Фотий. Литовский князь Витовт попытался оказать давление на Фотия и заставить его остаться в Киеве. Фотий пробыл в Киеве около полугода, а затем (1410) переселился в Москву. В ответ собор литовских епископов в 1416 самовольно избрал митрополитом Григория Цамблака, который, несмотря на протесты Фотия и самого Константинополя, правил киевской митрополией до 1419. После смерти Григория Витовт вновь признал юрисдикцию Фотия. Митрополит Фотий занимал одно из ведущих мест в правительстве при малолетнем князе Василии II. Ему удалось удержать дядю Василия II, князя Звенигородского Юрия, от вооруженной борьбы за великокняжеский престол.

Иона (1448–1461).

Сразу после кончины митрополита, вероятно, состоялось наречение на митрополию епископа Рязанского Ионы, который когда-то был самим Фотием поставлен на епископию. Однако возможность отправить посольство Ионы в Константинополь для его поставления образовалась лишь в 1435. К тому времени сан митрополита Русского уже получил некий Исидор, ставленник императора Иоанна Палеолога и патриарха Иосифа, сторонников заключения унии с Католической церковью. Ионе же пришлось довольствоваться патриаршим благословением на митрополию в случае смерти Исидора. В 1439 Исидор присутствовал на знаменитом Флорентийском соборе, а затем приехал на Русь с целью ввести здесь унию. Экстренно созванный князем собор русских епископов не признал унию и осудил Исидора. Он был заключен под стражу, но в 1441 ему дали возможность бежать из русских пределов. Великий князь принял решение не отправлять посольство Ионы в Константинополь, где императорский трон занимал подписавший унию Иоанн VIII, а патриарший престол – униат Григорий Мамма. Как только в Москве стало известно о кончине императора, великий князь Василий посчитал необходимым возложить на себя выполнение функции православного императора по защите православия и созвал Архиерейский собор, на котором Иона был возведен в сан митрополита. Митрополиту Ионе было суждено стать последним митрополитом всея Руси.

Киевская и Московская митрополии.

В 1458 в Риме патриарх-униат посвятил в митрополиты Русские Григория, ученика Исидора. Притязания Григория распространялись на Юго-Западную Русь. В Москве вынуждены были констатировать разделение митрополии. В 1460 Григорий прислал в Москву посольство и потребовал смещения митрополита Ионы. Последовавший отказ, выраженный в самой категоричной форме, подтвердил разделение митрополии на Киевскую и Московскую.

Феодосий (1461–1464).

Незадолго до кончины Иона избрал своим преемником Феодосия и, обговорив свое решение с великим князем, написал на имя Феодосия благословенную грамоту, обнародованную после его смерти.

Филипп I (1464–1473).

Таким же образом поступил Феодосий в отношении своего преемника – Филиппа I. С этого времени можно говорить об автокефалии Русской церкви.

Геронтий (1473–1489).

Митрополит Геронтий был поставлен без благословения предшественника, скоропостижно скончавшегося, одной лишь волей великого князя. После этого роль великого князя в избрании претендентов на митрополичий престол значительно возросла. Святительство Геронтия было отмечено конфликтом с княжеской властью, которая посчитала себя более компетентной, чем митрополит, в одном из богослужебных вопросов: Иван III обвинил Геронтия в том, что он на освящении Успенского собора шел крестным ходом не «посолонь», а против солнца. Митрополит довольно долго пытался убедить князя в том, что хождение «посолонь» – латинский обычай. Не достигнув успеха, Геронтий покинул кафедру. Великий князь был вынужден идти к митрополиту с челобитьем и обещать «в всякых речех... слушати» первосвятителя. В 1484 Иван III предпринял попытку свести с кафедры «слишком самостоятельного» Геронтия. Однако и в этом случае митрополит сохранил за собой престол.

После смерти Геронтия в Москве митрополита не было почти полтора года. Митрополит Зосима занял кафедру в 1490, а в 1494 был сведен с кафедры. Зосиму сменил Симон (1495–1511). На время пастырства Зосимы и Симона приходятся церковные соборы на еретиков, повлекшие за собой серию казней инакомыслящих. Митрополит Симон оставил преемником Варлаама, но эта кандидатура не устроила великого князя Василия III. Он заточил Варлаама в монастырь и сам избрал митрополита. Им стал Даниил, управлявший митрополией до 1539.

Даниил (1522–1539).

Святитель Даниил чувствовал зависимость от власти великого князя и потому поддерживал его во всех политических мероприятиях. В 1523 он помог заманить в Москву соперника Василия Иоанновича Василия Шемячича. Печально известна и роль Даниила в разводе Василия III с Соломонией Сабуровой. Именно Даниил инициировал созыв соборов, осудивших Максима Грека и Вассиана Патрикеева. После смерти Иосифа Волоцкого Даниил стал ревностным защитником права монастырей владеть вотчинами. Современники писали о нем, что он управлял церковью круто, был «немилосерд», жесток и сребролюбив. Перу Даниила принадлежат значительные литературные произведения. Известно, что он принимал самое непосредственное участие в составлении Никоновской летописи . Во время малолетства Ивана IV Даниил поддерживал партию бояр Бельских. Одержавшие верх Шуйские отправили его в 1539 в ссылку в Волоколамский монастырь.

Иоасаф (1539–1542).

За приверженность Бельским пострадал и следующий митрополит – Иоасаф, который был возведен в сан в 1539. В 1542 Шуйские произвели государственный переворот. Иоасаф пытался противодействовать им. Спасаясь от мятежников, которые чинили владыке «всякое бесчестие и срамоту великую», Иоасаф бежал на подворье Троице-Сергиевой лавры. Опасаясь его влияния на отрока Иоанна, бояре сослали епископа на Белоозеро, после чего провели избрание нового митрополита.

Макарий (1542–1563).

В 1542 новым митрополитом стал бывший новгородский архиепископ Макарий. Этот осторожный и умный политик возглавлял кафедру в течение двадцати двух лет. При Иване IV он занял положение первого царского советника и участвовал в решении важнейших государственных проблем. В 1547 венчал на царство Ивана IV и впоследствии много сделал для утверждения теократического характера власти государя. По инициативе Макария было созвано несколько церковных соборов, на которых решались вопросы канонизации русских святых. Нововведением Макария стало обсуждение на церковных соборах вопросов земского устроения, что позволило церкви оказывать влияние на решения светской власти. Много сделал Макарий и для развития книгописания, литературы и искусства. Под его руководством составлялась Степенная книга царского родословия и Великие Четьи Минеи . Умер Макарий в 1563.Его место занял ученик митрополита – Афанасий. Не обладая политическим даром Макария, Афанасий оставался на кафедре только год и добровольно покинул ее, не чувствуя в себе сил противостоять опричнине. См . МАКАРИЙ, СВ.

Филипп II (1566–1568).

Отпустив Афанасия, Иван IV просил занять кафедру игумена Соловецкого монастыря Филиппа (Колычева), видя в нем кандидатуру, приемлемую как для земщины, так и для опричнины. Однако Филипп обладал суровым и непреклонным характером. Он четко выразил свое непримиримое отношение к опричнине. Противостояние митрополита и царя закончилось публичным низложением Филиппа, процедура которого была продумана самим Иваном Грозным. Опричный боярин ворвался в собор и, прервав богослужение, прочел царский указ о низложении Филиппа. Малюта Скуратов сорвал с него святительскую мантию. Митрополита бросили в сани и увезли из Кремля. По указу царя митрополит Филипп был задушен Малютой Скуратовым в тверском Отрочем монастыре (1569). Филипп стал последним митрополитом, который открыто противостоял светской власти, обличая творимые царем неправды (канонизирован в 1652). После него следует ряд фигур, которые выступали лишь в роли безмолвных свидетелей происходящего (Кирилл, 1568–1572; Антоний, 1572–1581).

Дионисий (1581–1586).

При царе Федоре Иоанновиче митрополитом стал Дионисий. Этот иерарх пытался оказывать влияние на царя и упрекал его в излишней доверчивости по отношению к Борису Годунову. Закономерно, что он не понравился могущественному родственнику царя. Годунов свел его с престола и поставил в 1587 послушного ему Иова.

Литература:

Клосс Б.М. Митрополит Даниил и Никоновская летопись . – В кн.: Труды Отдела древнерусской литературы, т. 28. Л., 1974
Прохоров Г.М. Повесть о Митяе. Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы . Л., 1978
Мейендорф И., протоиерей. Византия и Московская Русь: Очерк по истории церковных и культурных связей в 14 веке . СПб, 1990
Скрынников Р.Г. Святители и власти . Л., 1990
Мейендорф И., протоиерей. Флорентийский собор: Причины исторической неудачи – В кн.: Византийский временник, т. 52. 1991
Седова Р.А. Святитель Петр митрополит Московский в литературе и искусстве Древней Руси . М., 1993
Макарий, митрополит. История русской церкви . М., 1994 и сл.
Архимандрит Макарий (Веретенников). Московский митрополит Макарий и его время . М., 1996

В киевские митрополиты; но так как в Москве был митрополит Иона , носивший титул митрополита Киевского и всея Руси, то папа Пий II , отправляя Григория к польскому королю Казимиру IV , поручил ему собственно Киевскую митрополию , к которой причислил 9 епархий: брянскую, смоленскую, перемышльскую, туровскую, луцкую, владимиро-волынскую, полоцкую, холмскую и галицкую. Григорий начал ряд самостоятельных митрополитов юго-западной церкви, хотя не был всеми признаваем и жил не в Киеве, а где-то в Литве.

Около 1474 года митрополитом был избран Мисаил из епископов смоленских, управлявший киевской митрополией около 4 лет. Затем следовали Симеон , Иона , Макарий I . Уже после посвящения Макария некоторые из епископов отправились за благословением к константинопольскому патриарху, и последний, давая это благословение, подтвердил, чтобы на будущее время без него не посвящали киевских митрополитов.

Иосиф II Солтан (1498-1517; см.) жил большей частью в Смоленске. В его правление состоялся собор в Вильно 1509 г., имевший в виду добиться предоставления православной церкви в Литве большей самостоятельности; в этом же смысле действовал Иосиф, испросив у князя Александра в 1499 г. и короля Сигизмунда I в 1511 г. грамоты, подтверждавшие судебные привилегии русского духовенства. Иона II посвящён в киевские М. в 1516 г. При нём состоялось в 1522 г. постановление гродненского сейма, по которому высшие должности в государстве не могли занимать православные. За Ионой следовали Иосиф III с 1523 г. (см.), Макарий II с 1538 г., Сильвестр Белькевич с 1556 г., Иона IV Протасович с 1568 г., Илья Куча с 1577 г. (см.). После смерти последнего в 1578 г. был избран Онисифор Петрович-Девочка, который правил до 1688 г., когда был свергнут константинопольским патриархом Иеремией, так как был двоеженец. Онисифор исходатайствовал у Стефана Батория грамоту, утверждавшую права и суды православной церкви, а у Сигизмунда III - грамоту на церковные имения. По свержению Онисифора в 1588 г. был избран в Вильно и посвящён патриархом Иеремией Михаил Рогоза (1588-1599), известный впоследствии поборник брестской унии. Дело его с гораздо большей жестокостью и настойчивостью продолжал Ипатий Поцей, с 1599 г. киевский М. Жил он, главным образом, во Владимире-на-Волыни, где и умер в 1613 г., назначив, вопреки церковным установлениям (76 правило св. апостол), ещё при жизни своим преемником с 1611 г. Иосифа Велямина-Рутского, бывшего сначала кальвинистом, затем католиком, наконец униатом. Иосиф старался насаждать унию, хотя и не с таким успехом, как его предшественники. При нём, в 1620 г., приехал в Киев иерусалимский патриарх Феофан, имевший от константинопольского патриарха полномочие устроить все церковные порядки на Руси. Православные в Киеве обратились к нему за защитой против униатов и с просьбой поставить им православного М. Патриарх посвятил Иова Борецкого (см.) в сан М. киевского, архимандрита виленского Мелетия Смотрицкого - на архиепископию полоцкую, витебскую и мстиславльскую, а Иосифа Курцевича - на епископию владимирскую (на Волыни).

Велямин-Рутский обратился к папе, который предписал ловить и истреблять неуниатов. Борьба происходила почти во все управление митрополией Иова. В 1629 г. был созван собор для переговоров униатов с православными, но переговоры не привели ни к чему. По смерти в 1631 г. Иова Борецкого митрополитом был избран Исаия Копинский (см.), но он скоро был оттеснен знаменитым Петром Могилой и умер в 1634 г. на покое. Петр Могила (см.) сумел много сделать в пользу православной церкви. Основанная им коллегия явилась рассадником борцов за дело православия, а главное, долгое время была рассадником образованности и просвещения среди малорусского народа вообще. В борьбе с униатами, во главе которых стоял сначала митрополит Иосиф Велямин-Рутский, а затем его преемники, Иосиф Корсак и Антоний Селява, Петру Могиле много помогали запорожские казаки. Поэтому они и участвовали вместе с духовенством при выборе в 1647 г. преемника Могилы, Сильвестра Коссова. Королевской привилегии на это избрание не было, но Коссов, с благословения константинопольского патриарха, был посвящён в 1647 г. в митрополиты юго-западным духовенством, с титулом М. киевского, галицкого и всея России, экзарха константинопольского престола. Титул этот носил и Петр Могила. При Коссове, по Зборовскому договору (см.), киевскому М. предоставлено было место в сейме наряду с католическими епископами; православная вера и школы получили довольно широкие привилегии. Но достаточно было одного значительного поражения казаков, чтобы православные стали опять подвергаться преследованиям.

Договором 1654 г. о присоединении Малороссии к России за М. киевским утверждались все его прежние права и владения, но с подчинением московскому патриарху. Сильвестр Коссов не сразу присягнул московскому царю, отговариваясь страхом польской мести, и хлопотал, чтобы малороссийская иерархия была оставлена в ведомстве греческого патриарха. Фактически киевские М. до Гедеона Святополка князя Четвертинского ни разу не посвящались от московского патриарха. Коссов умер и 1657 г., и преемником ему был избран Дионисий Балабан; но так как он явно тянул на польскую сторону и отказался обратиться за благословением к московскому патриарху, то в Москве и не признавали его М. В 1661 г. управлявший московской патриархией Питирим посвятил нежинского протопопа Максима Филимонова в епископы мстиславские под именем Мефодия, и назначил его управлять западнорусской церковью вместо Дионисия, явно перешедшего на сторону Польши. Но Мефодия не признавал за наместника греческий патриарх, а М. Дионисий посвятил на мстиславскую кафедру Иосифа Нелюбович-Тукальского, в 1663 г. в Чигирине избранного духовенством и старшиной в М. киевские. Другая партия (главным образом гетман Тетеря), избрала М. перемышльского епископа Антония Винницкого. Смута в западнорусской церкви была неизбежна, если бы Тукальский не попался в плен полякам. На левом берегу церковными делами продолжал управлять Мефодий, поддерживаемый Брюховецким. У него родилась мысль сделаться самому М., а когда в Москве отнеслись к этому неблагоприятно, он начал интриговать против Москвы. В это время был заключен Андрусовский мир, которым в Малороссии были недовольны. Во главе враждебной Москве партии стал Дорошенко, который переманил на свою сторону гетмана Брюховецкого, а Мефодию обещал киевскую митрополию, но не сдержал данных обещаний; с Мефодия Иосиф Тукальский, которого Дорошенко освободил из польского плена, снял епископский сан. Мефодий убежал в Москву, где был подвергнут заточению. Но Тукальскому не удалось утвердиться в Киеве; до самой своей смерти (в 1676 г.) он жил в Чигирине при Дорошенке; на левом берегу его не признавали, несмотря на признание его со стороны константипольского патриарха. Делами церкви управлял Лазарь Баранович, к которому после смерти Иосифа Тукальского перешло управление церковными делами на правой стороне Днепра. Когда в 1686 г. левый берег Днепра и Киев остались навсегда за Москвой, кандидатами в М. были Лазарь Баранович и Варлаам Ясинский, но ни один из них не соглашался ехать на посвящение в Москву; поэтому был избран в Киеве приехавший к гетману Самойловичу в 1685 г. Гедеон Святополк князь Четвертинский , который в 1686 г. был посвящён в Москве в М. киевские. Ему была выдана настольная грамота, в которой он назван М. киевским и галицким и Малые России, а киевская митрополия - первоначальной между всеми русскими; она не подчинялась московскому патриарху и находилась только под послушанием и благословением его. Несмотря на значительную долю самостоятельности, предоставленной Гедеону, подчинение киевской митрополии московскому патриарху вызвало сильные протесты со стороны Лазаря Барановича и Варлаама Ясинского, которые объявили посвящение Гедеона Четвертинского незаконным; но через год все было улажено и дальнейшая история киевской митрополии сводится, главным образом, к постоянному и постепенному уничтожению тех своеобразных, выработанных историей особенностей, которые отличали её от других великорусских епархий. После смерти Гедеона М. был избран Варлаам Ясинский, которого в 1707 г. сменил Иоасаф Кроковский, умерший в 1718 г. в Твери, по дороге в СПб., куда он был вызван для допроса по делу царевича Алексея Петровича. После смерти Кроковского 4 года не было М. в Киеве. В 1721 г. киевским М. выбран межигорский архимандрит Иродион Жураковский, но назначен был синодом тихвинский архимандрит Варлаам Ванатович; с тех пор навсегда прекратился порядок замещения киевской кафедры путём выбора. Петр I уничтожил было даже совсем титул М., как предполагающий подчинение ему других епископов, чего на самом деле не было, и Варлаам Ванатович был посвящён в Киев только архиепископом киевским и галицким, без прибавления Малые России. В 1730 г. Ванатович был вытребован в Москву по обвинению в нарушении указа 17 марта 1730 г., предписывавшего архиереям лично присутствовать на молебнах в царские дни, был лишен сана и заключен в Кириллов-Белозерский монастырь, где и находился во все царствование Анны Иоанновны. После Ванатовича архиепископом киевским был назначен Рафаил Заборовский. При нём в 1743 г. был восстановлен сан М. и Рафаил был им пожалован. Умер он в 1747 г. Его преемник Тимофей Щербацкий оставался на митрополии до 1757 г., когда его заменил Арсений Могилянский (см.). В 1767 г. был окончательно выяснен вопрос о титуле киевского М.: ему было запрещено прибавлять к своему титулу всея Малые России. В то же время киевская епархия несколько расширилась, так как ей были подчинены новосербские поселения в Новороссии, а также Лавра и Киево-Печерский монастырь. После смерти Арсения Могилянского, в 1770 г., М. киевским был Гавриил Кременецкий, а с 1783 г. - Самуил Миславский, способствовавший сравнению во всех отношениях управления малороссийских епархий с великороссийскими; его пребывание на киевской митрополичьей кафедре († в 1796 г.) можно считать временем окончательного уничтожения прав и вольностей малорусского духовенства. Следовавшие за Миславским М. были уже обыкновенными великороссийскими архиереями, не пользовавшимися никакими особенными преимуществами.

Территория киевской митрополии за все время своего самостоятельного существования претерпела много изменений. При отделении от московской митрополии митрополия киевская насчитывала 9 епархий: брянскую (черниговскую), смоленскую, перемышльскую, туровскую, луцкую, владимирскую-на-Волыни, полоцкую, холмскую и галицкую. С введения унии этими епархиями управляли униатские епископы; с 1620 г. хотя и посвящались опять православные, но они в большинстве случаев не управляли своими епархиями, так что киевская митрополия только номинально считала на своей территории 9 епархий. С 1686 г. в ведении М. Гедеона остались четыре епархии - галицкая, львовская, луцкая и перемышльская; но и они скоро были обращены в унию. Гедеон составил себе новую митрополичью епархию, которая простиралась по обеим сторонам Днепра, от Козельца, Нежина, Батурина и Глухова до Запорожской Сечи - на левой стороне Днепра, от могилевской епархии до границ киевской и подольской Украины - на правой; ей подчинялись также православные монастыри в Белоруссии, Литве и польско-русских областях. Когда в 1715 г. епископом-коадъютором в Переяславль был определен Кирилл Шумлянский, то для него были отделены от митрополии церкви Переяславского полка, а также Корсунского и Богуславского. В 1775 г., когда в Новороссии была учреждена новая славянская и херсонская епархии, территория киевской епархии подверглась значительному уменьшению. Полтава с уездными церквами, часть Новомиргородского уезда и Запорожская Сечь отошли ко вновь учрежденной епархии. В 1777 г. киевская епархия опять была уменьшена. С открытием наместничеств (1781) епархии должны были совпадать с их границами; киевская епархия обнимала 11 уездов Киевского наместничества. С учреждением Киевской губернии, киевская епархия с 1797 г. стала совпадать с пределами этой последней и расположилась только по правой стороне Днепра.

В первые времена образования юго-западной митрополии М. занял место в ряду высших чиновников в государстве; но с введением унии православный М. потерял значение. В XVII в. стремлением его было занять место в сенате наряду с католическими М. Не раз это было обещано, но обещание не исполнялось, и католики не пускали в сенат даже униатских миссионеров. После присоединения Малороссии к России киевский М. не приобрел каких-нибудь юридических прав, не возвысилось и его значение в гражданской жизни. Хотя на первых порах М. принимают участие в радах при выборе гетманов, участвуют и в политической борьбе, происходившей тогда в Малороссии между русской и польской партиями, но они не сумели приобрести прочного положения. Со времени подчинения малорусской церкви московскому патриарху, киевский М. потерял и прежнее значение в общественной жизни: ему было предписано в гражданские дела не вмешиваться, и он мало-помалу начинает обращаться в русского архиерея, ограничивающегося духовными делами своей епархии. За исключением ставропигиальных монастырей (Киево-Печерская лавра, Выдубицкий и др.) и черниговского архиепископа, остальные епархии и монастыри в области управления были подчинены М., который посвящал туда лиц начальствующих, судил и т. п., назначая иногда по округам наместников, с правом суда над монастырями, церквами, их прихожанами и подданными по делам духовным, а иногда даже и гражданским. С XVII столетия при киевском М. упоминается особый кафедральный капитул, по образцу католическому, состоявший из высших духовных сановников митрополий; с ним М. совещался и решал некоторые дела управления. В завещании Гедеона князя Четвертинского в 1690 году упоминаются консистористы. Кафедральный причт при М. и епископах назывался крылошанами. С XVII столетия духовенство киевской епархии делилось на округа, а последние - на протопопии, в состав которых входило по назначению М. разное число церквей, от 5 до 100. В протопопиях судили и разбирали дела духовные протопопы и наместники. В средине XVIII в. в киевской епархии считалось 22 округа, в которых было 40 протопопий. С учреждением св. синода, при протопопах были учреждены протопопские, а при наместниках - наместнические правления из нескольких священников. Источники содержания киевских митрополитов складывались из владения недвижимыми имениями, из судных пошлин, пошлин за поставление, венечных памятей, а также различных сборов: столовых - с каждого двора по две коп., мировых - по деньге, солодовых - по полушке, канцелярских - по деньге. Недвижимые имения киевской кафедры образовались, главным образом, путём пожалования государственной властью, гетманами и киевскими полковниками; частные лица также жертвовали под разными предлогами немало; немало земель приобретала и сама кафедра покупкой. Имения её в начале XVIII в. занимали довольно обширное пространство (несколько местечек и много сел). Кафедра пользовалась рыбной десятиной от продажи рыбы в Киеве и другими доходами.

Напишите отзыв о статье "Митрополиты Киевские"

Отрывок, характеризующий Митрополиты Киевские

Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.

В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.

– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.